Сегодня они верили, что могут преодолеть все, потому что обладают главным: верной дружбой и преданностью любимым.
Мимо в бешеном темпе проносились деревья, кусты, огромные заросли папоротников, а они летели вперед, словно на крыльях, и были счастливы оттого, что снова вместе. Очень скоро с ними будет Энни, они уедут далеко-далеко от вражды и ненависти и будут жить счастливо долго-долго.
Только в глубоких сумерках путники решили остановиться, чтобы дать отдых измученным лошадям. Костер решили не разжигать, опасаясь преследования туземцев.
Отъехав как можно дальше от дороги и наскоро соорудив ложе, завернулись в свои плащи и уснули, измотанные этой сумасшедшей скачкой.
На следующий день, едва рассвело, всадники продолжили свой путь. На этот раз поехали немного помедленнее, так как у Олавы от непрерывной тряски сильно разболелась рана. Она молчала весь вчерашний день, но во сне так стонала, прижимая руку к боку, что мужчины поневоле догадались в чем дело и решили завтра сбавить темп, ничего не объясняя Олаве. Когда небо стало темнеть и на горизонте появилась алая полоска заката, путники спешились и занялись приготовлением ужина, отъехав из предосторожности подальше от тропы в густой лесок, заросший до самых ветвей деревьев папоротником. Здесь они развели костер, поджарили двух подстреленных по дороге куропаток, с удовольствием поужинали приготовленной на огне пищей и решили лечь спать, как вдруг их потревожили чьи-то приближающиеся голоса, которые говорили по-английски.
Путники быстро затушили, забросав ветками, костер и, взяв лошадей за уздечки, стали углубляться в лес. Пытаясь быстрее и подальше уйти от британцев, Джек с друзьями не заметили, как вышли на большую поляну, а когда огляделись вокруг, было уже поздно – здесь устроился на привал целый отряд английских солдат, и некоторые из них уже повскакивали с мест, целясь в путников.
Джек с товарищами оказались в кольце: сзади подходили солдаты в небольшом количестве, а спереди был целый отряд. Вдруг Патрик неожиданно поднял руки вверх и, повернувшись к своим товарищам, быстро сказал:
– Прыгайте на лошадей и скачите прочь, я задержу их! Спасите Энни!
Затем он повернулся к солдатам на поляне и громко произнес:
– Не стреляйте! Мы здесь по поручению майора Дурсля!
Джек, не теряя времени, толкнул к лошади Олаву, вскочил сам и помчался прочь, отводя от лица хлеставшие ветки деревьев. Привыкшая во всем слушаться Джека, Олава неслась за ним, хотя сердце ее обливалось кровью: что будет с Патриком, когда его обман обнаружится? Время сейчас трудное, расстреливают без суда и следствия всех, кого заподозрят в чем-то против британских войск.
Вслед им летели пули, но слова Патрика сделали свое дело: солдаты стреляли мало и, в основном вверх, для острастки, не целясь в беглецов. Еще несколько минут, и они были далеко.
Между тем Патрика окружили со всех сторон суровые лица. Многодневный поход утомил солдат, от ежедневной тряски на лошадях они были измучены, и поэтому мало кто в отряде был в хорошем настроении. Толстый брюнет закричал:
– Эй, парень, давай-ка объясни, при чем тут майор? Учти, он сейчас очень зол – от него девка сбежала, за которой он две недели гонялся и нас загонял. Так что давай не темни!
Так как ирландец продолжал молчать, толстяк грубо толкнул его и заорал в самое ухо:
– Тащи его в форт, пускай Дурсль сам с ним разбирается!
Через час Патрик был доставлен к майору Дурслю, который, увидев Патрика, чрезвычайно обрадовался и, приблизив свое крысиное лицо к ирландцу, цинично рассмеялся:
– Странная у вас семейка, О’Конелл, доложу я тебе. Сестрица твоя от меня только вчера сбежала, а ты тут как тут. Вы с Энни боялись, что я заскучаю в одиночестве? Как хорошо, что ты посетил наш форт! Теперь у меня есть замечательная наживка, на которую я поймаю твою сестру как рыбку!
Патрик, руки которого сзади были связаны толстой веревкой, рванулся к майору, но тот ловко ударил его ногой по коленному суставу, и молодой человек рухнул на пол, корчась от боли.
Майор Дурсль подошел к нему и, щуря свои маленькие глазки, цвета гнилого яблока, процедил:
– Но прежде чем я поймаю Энни, я позабавлюсь с тобой. Забавы у меня весьма специфические, и тебе вряд ли понравятся. Ты у меня будешь… зайчиком, а я – охотником. Если будешь резво прыгать, останешься жив. Вот такая игра! Сейчас и начнем… Эй, кто-нибудь, отнесите этот мешок костей во двор!
Двое подскочивших солдат подхватили Патрика под мышки и потащили его наружу, где, хорошенько встряхнув, поставили на ноги. На крыльцо вышел майор с пистолетом. Хищно улыбаясь, он стал объяснять ирландцу:
– Я буду стрелять тебе по ногам, а ты будешь прыгать как маленький рыженький зайчик. Если, конечно, не хочешь стать инвалидом, – добавил он, видя, как гордо вскинул свою непокорную голову пленник.
Патрик понял, что если он не будет прыгать, майор прострелит ему ноги, и тогда он не сможет ходить. Поэтому при первом же выстреле молодой человек подпрыгнул как можно выше, несмотря на странную боль в колене.
Второй выстрел попал ему в плечо. Охнув, Патрик схватился за него, из-под пальцев заструилась кровь. Он воскликнул, морщась от боли:
– Что вы делаете, вы же говорили, что будете стрелять по ногам!
Криво улыбаясь, майор ответил:
– Я подумал, что ты можешь разнообразить нашу игру прыжками в сторону. Но ты, видно, как все ирландцы, тугодум и не сообразил вовремя отпрыгнуть! Сам виноват! Попробуем еще раз!
Через час окровавленного Патрика втащили в сарай и бросили на охапку колкой старой соломы. У него, кроме плеча, были прострелены правая ладонь и бедро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82