– Знаешь, дружище, я попал в ужасную ситуацию. Ты представляешь, какая скотина мой майор, он хочет уничтожить целую семью и одного священника и все для того, чтобы заполучить чужую невесту! Кроме всего прочего, как ты думаешь, кто этот самый несчастливый жених?
Тодж, вытаращив глаза, спросил:
– Кто?!
– Джек Уилл оби, который сейчас лежит с ранением в доме священника Доджсона, – горько усмехнувшись, ответил Пинкорн. – Ты знаешь, как хорошо я отношусь к Джеку, но ты представляешь, что произойдет, если Дурсль узнает, что я приходил к Джеку?
Сержант уныло опустил голову и задумался…
* * *
Оставшись одна, Энни зажгла свечу и тихонько подошла к зеркалу.
В нем отразились огромные испуганные и в то же время счастливые глаза, щеки нежно алели, уголки губ изогнулись в загадочной улыбке. Да, ее тайна написана у нее на лице, как в книге, – да еще крупным шрифтом. Что же делать? Энни попробовала нахмуриться и напустить на себя озабоченный вид. Получилась такая уморительная гримаска, что девушка прыснула от смеха, взглянув на свое отражение. Как можно скрыть счастье, когда внутри тебя все поет, а глаза сияют так, что кажется, будто этот свет проникает даже через закрытые веки.
Энни оставила зеркало в покое и предалась мечтам о том, как славно они с Джеком заживут где-нибудь поблизости от матери и Патрика. А может быть, ей удастся уговорить мужа поселиться всем вместе. Ах, как это будет замечательно! Воображение рисовало ей такую картину: просторный дом, достроенный и расширенный стараниями Джека и Патрика; везде изящная мебель, которую они привезли из Ирландии, на окнах красивые занавески, которые она сошьет собственноручно, оригинальные вышивки и рисунки на стенах… По утрам Энни будет вставать раньше всех, чтобы приготовить завтрак для всей семьи. И вот встают на работу мужчины, просыпается мама, все вместе собираются за столом, на котором уже горячие булочки и кофейник, источающий ароматный запах. Все смеются, переговариваются, обмениваются шутками, а потом муж и брат уходят, а они с мамой остаются дома хлопотать по хозяйству… Стоп, чего-то в этой радужной картине не хватает, что-то настораживает девушку. Внимательно разбирая детали своей «семейной» фантазии, Энни поняла: да ведь это то, чего она всегда пыталась избежать! Однообразная рутина домашних дел и никогда никакой новой сферы деятельности. Стирка, готовка еды, уборка, уход за малышами – она и оглянуться не успеет, как станет бабушкой, окруженной кучей внуков, так никогда и не выйдя за пределы дома, так ничего и не узнав, кроме семейных хлопот и радостей, да тропинки к озеру и дома-огорода! Разве об этом она мечтала, когда уезжала из любимого города, из родной страны, покидая ее навсегда!
Приключения, на которые Энни так рассчитывала, к которым готовила себя не один год, закончились, так и не начавшись! Как же это получилось, что их с Джеком любовь, то изумительное чувство единения, которое она испытала во время их близости, на самом деле станет ловушкой для нее? С другой стороны, разве невозможно осуществить с мужем то, что она рассчитывала сделать с отцом и братом! Конечно, можно. Джек сам говорил, что ведет довольно-таки неспокойный образ жизни, ему часто приходится уезжать, он близко общается с туземцами и с миссиями. Разве трудно будет уговорить его взять с собой любящую жену, которая будет во всем помогать ему? Счастливая улыбка озарила ее лицо. Девушка быстро разделась, натянула строгую ночную рубашку с вышивкой у горловины и юркнула в постель. Не прошло и пяти минут, как она уже спала крепким сном.
Через два дня приехал Патрик. Он вернулся один, измученный и расстроенный. Оказалось, что единственный врач, который оказался в Веллингтоне, был прикован к постели приступом жестокой подагры. Пословица «Врач, помоги себе сам!» здесь была очень кстати.
Между тем матери становилось все хуже. Она кашляла почти беспрерывно, и на белых платках, которыми дочь отирала ее бледные губы, оставались красные пятна. Все чаще она стала заговариваться, иногда не сразу узнавала своих детей. А сегодня утром Энни, принеся матери кружку с водой, прикоснулась к лицу больной и в испуге отдернула руку. Последнее время мать всегда была очень горячая, а сегодня ее щека была холодна как лед.
Энни в испуге кинулась искать Патрика, который работал по хозяйству в двухстах метрах от дома. Когда они вбежали в комнату, все было кончено: Джин О’Конелл перестала дышать.
Девушка спрятала лицо на груди брата и, горько заплакав, прошептала:.
– Бедная мамочка… Я так и не успела сказать ей, что выхожу замуж… Все думала поговорить с ней, когда ей станет хоть чуть-чуть полегче, и не успела…
Энни ожидала криков и упреков Патрика, но он, отстранив ее от себя и внимательно взглянув ей в глаза, тихонько спросил:
– Что ты такое говоришь? Кто-то сделал тебе предложение, и я об этом не знаю? Как это могло случиться, Энни? Ведь ты практически не выходила из дома, ухаживая за мамой… Как его зовут, кто он, чем занимается? И по каким причинам ты выходишь за него замуж? Ты же не могла полюбить кого-то за пару минут, не так ли?
Энни, опустив голову, ответила:
– У меня было гораздо больше пяти минут. Это случилось, когда ты уезжал, Патрик… Его зовут Джек Уиллоби, и сейчас он поехал за священником.
Помолчав пару минут, брат решительно сказал:
– Теперь не время говорить об этом. Наша мамочка… Я пойду делать гроб, а ты, сестренка, обмой ее и собери все, что нужно для похорон…
Энни посмотрела на бледное, изможденное, мертвое лицо матери, и сердце ее сжалось от горя. Неужели она больше никогда не увидит улыбку своей мамы, не услышит ее нежного голоса, не обнимет ее, самую дорогую и любимую… Бедная, бедная мамочка, она так любила нашего отца, что не смогла жить без него и последовала за ним на небеса… Эта земля забрала у них родителей, и теперь уже две могилы держат их здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82