Френсис слушал, не перебивая.
– И все-таки ты остаешься при нем, – подвел он итог.
– Я уже сказала, мне жаль его. Кроме того… – поколебавшись, она все же продолжила: – Я была неверной женой.
Френсис взглянул на нее:
– Ну и что? А я был плохим братом. Возмездие постигло тебя, а меня нет. Но я вовсе не чувствую потребности каяться перед ним; я раскаиваюсь и прошу милости лишь у Господа.
– Это верно, – медленно проговорила Морган, отодвигая тарелку. – Но дело в том, что я согрешила не только с тобой.
– Вот как? – Лицо Френсиса напряглось. – Как ни странно, я удивлен.
– Пожалуйста, пойми правильно, – с жаром заговорила Морган. – Я вовсе не была… распутной и неразборчивой. Все произошло уже после того, как Джеймс арестовал меня.
Она заметила скептический взгляд.
– Я влюбилась, – решительно заявила Морган.
– Ах, вот как! – торжественно заметил Френсис. – Мои поздравления. Тебе и сэру Томасу.
Морган всплеснула руками:
– Откуда ты знаешь?
Френсис неторопливо вытирал губы и пальцы салфеткой.
– Ну а кто же еще, если не твой галантный и распутный спаситель? Раздвинуть ноги для Сеймура в знак благодарности очень благородно и достойно. И как кстати пришлось внезапное осознание истинной любви. А теперь ты должна отказаться от его услуг и посвятить себя беспомощному мужу. Бога ради, Морган, я сейчас расплачусь!
Вспышка ярости Морган обрела вполне материальную силу: тарелки и столовые приборы полетели прямо во Френсиса.
– Сукин сын! Как ты смеешь разговаривать со мной подобным образом! Ты! Да кто ты такой?!
Морган схватила бутылку, но Френсис живо вскочил и успел перехватить ее руку.
– Успокойся, – сказал он. – Возможно, я был несколько груб. Но ты вечно попадаешь в ситуации, о которых не имеешь ни малейшего представления, и не задумываешься над их последствиями. Я тоже человек импульсивный и понимаю, насколько это опасно.
Сердце Морган все еще бешено колотилось, но она постепенно успокаивалась, поскольку в словах Френсиса был здравый смысл.
– Мы любим друг друга, – решительно заявила она. – И нашли бы возможность добиться развода и пожениться, если бы Джеймс не заболел.
Френсис молча потягивал бренди и одну за другой клал в рот спелые крупные ягоды малины. Покончив с едой, Френсис отодвинул вазочку, и Морган уставилась на его крупные руки. И вдруг ощутила дрожь в коленях. «О, Матерь Божья, – в панике подумала она, – я все еще не свободна от него. А как же Том?»
Френсис, казалось, не обращал на нее никакого внимания. И Морган решила перевести разговор в более нейтральное русло. Она принялась расспрашивать Френсиса о детях, о доме в Карлайле, о соседях. Напоследок задала вопрос, интересовавший ее больше всего:
– Ты собираешься вторично жениться?
Он ответил, не глядя на Морган:
– Нет. Слишком мало времени прошло.
Наконец он встал.
– Пойдем – я хочу повидаться с Робби и остальными детишками.
Френсис провел в Белфорде четыре дня: помогал Мэтью, беседовал с арендаторами, изучал нововведения Морган, объехал окрестные поля и фермы. Он ни разу не зашел к Джеймсу. Несмотря на то, что Морган и доктор Уимбл в один голос уверяли его, что Джеймс никого не узнает.
Двадцать восьмого июля Нэн родила дочь, о чем написала Морган подробнейшее письмо. Малышку собирались назвать Маргарет в честь матери Нэн. В эти же дни произошли и более значительные события. Томас Кромвель был обезглавлен, а Екатерина Говард стала пятой женой короля.
Ни кончина дяди, ни молодая супруга Генриха не слишком интересовали Морган. Она была поглощена хлопотами по хозяйству, раз в неделю в сопровождении Мэтью объезжала арендаторов. Ежедневно проверяла состояние кладовых и счета. Она в строгости держала слуг в замке, пожалуй, строже, чем сам Джеймс.
Морган заходила к Джеймсу каждый день во время обеда. Иногда кормила его сама, но чаще его обслуживал Седрик, камердинер. Джеймс похудел и выглядел как минимум на десять лет старше. Морган велела Седрику ежедневно умывать и брить хозяина и следила за тем, чтобы тому был обеспечен наилучший уход.
По четвергам приезжал доктор Уимбл. В конце августа он обратил внимание на бледность Морган.
– Состояние вашего мужа ухудшилось, – констатировал он, – но, как я уже говорил, это неизбежно. По правде говоря, я гораздо больше тревожусь о вас. Вы похудели и выглядите утомленной. Не стоит так много работать, и постарайтесь питаться получше.
Морган пообещала следить за собой, но после этого разговора вынуждена была признать то, о чем не хотела думать: она снова беременна, от Тома. Сначала она говорила себе, что просто потеряла счет дням, потом объясняла свое состояние тяжелой работой и постоянным нервным напряжением. Но видимо, пришло время посмотреть правде в глаза.
Морган размышляла, сообщать ли Тому о своей беременности. Она получила письмо от Нэн, та писала, что Том уехал на несколько месяцев в Вену искать союзников для предстоящей войны Англии против Франции. Вряд ли кто-нибудь, кроме обитателей Белфорда, догадается, что ребенок, которого она носит под сердцем, вовсе не от мужа. Морган представила лицо Полли, задумалась, будет ли Мэтью по-прежнему уважать ее. Затем вспомнила о Френсисе, но его реакцию вообще не могла себе представить.
В середине сентября в Белфорде появилась гостья. Пег доложила о ней как раз в тот момент, когда Морган и Агнес в детской наблюдали за первыми попытками Анны встать на ножки.
– Какая-то леди хочет видеть вас, госпожа, – сообщила Пег, появляясь в дверях. – Судя по ее словам, она важная леди, но одета бедно.
Морган была крайне удивлена. В силу религиозных воззрений Джеймса они не были дружны с соседями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115