В моем желании есть и большая доля эгоизма, мистер Гунтрауб. Если Марлин будет счастлива, то никогда больше не вернется в мою жизнь.
Каспар Гунтрауб взял шляпу и трость у Уинтерса, который стоял у входной двери, потом обратился к Алексу:
– Значит, я жду вас с дочерью через пару недель.
Когда доктор сел в ожидавшую его у дома коляску, Александр Головин повернулся к дворецкому:
– Скотти и Безил вернулись?
– Еще нет, сэр.
– Когда вернутся, скажите Скотти, что я хочу поговорить с ней. Кстати, если Безил собирается жить в комнатушке рядом с кладовой, то пусть заделает течь в крыше.
Англичанин улыбнулся настоящей человеческой улыбкой:
– Мисс Скотти уверена, что вы ничего об этом не знаете, сэр.
– Знаю, – улыбнулся в ответ Головин. – Она настоящая чертовка, да?
– Если бы я лишился места в вашем доме, то с удовольствием бы пошел работать к ней… Что-нибудь еще, сэр?
Алекс покачал головой, и улыбка медленно сошла с его лица. Он вернулся в кабинет и сел за стол. Мысли о том, что он может навеки потерять Скотти, мучили его, причиняя невыносимую боль, будто кто-то обмотал ему голову колючей проволокой и стягивал ее. Даже приятные воспоминания о жизни в занесенной снегом хижине в горной долине не подняли настроения. Он хотел ее яростно, несказанно.
Алекс хотел обладать ею и в то же время видеть ее такой же милой и непосредственной. Хотел, чтобы она принадлежала ему и в то же время оставалась свободной. Хотел любить ее и боялся потерять, как потерял всех, кого любил.
Прошла почти неделя с того дня, как Алекс послал Скотти с Безилом и Камиллой по очень странному поручению, а она все продолжала размышлять о нем. Скотти понимала, почему Алекс послал Безила – парень должен был отвезти губернатору несколько толстых тяжелых папок с документами. Камилла высказала предположение, что их послали сопровождать Безила, потому что юноша немного глуповат и может что-нибудь напутать.
Удивила ее и перемена, которую она заметила в Алексе по возвращении домой. Он не был тем угрюмым, задумчивым человеком, с которым ей пришлось жить последние дни. Алекс крепко обнял ее и пылко поцеловал. С горящими глазами он сказал ей, что Безилу придется починить крышу над кладовой, раз он там живет. Скотти потеряла дар речи… смутилась, оттого что он узнал об этом не от нее… и удивилась, что он не рассердился.
Катя тоже вела себя немного странно, но, как ни старалась Скотти, ей так и не удалось вытянуть из девочки ни слова. Когда-то она читала, что во Франции грибы выращивают в темноте, в удобренной навозом почве. Так вот, сейчас Скотти чувствовала себя таким грибом, и это ощущение ей ни капельки не нравилось.
День вновь выдался солнечным. Над океаном, на самом горизонте, нависли тучи, но ветер не позволял им захватить город. Звонко пели птицы: повсюду слышалось чириканье воробьев, щебетание корольков и зябликов. Птичьи трели, время от времени усиленные криками морских чаек, звенели в воздухе. Все это наполнило Скотти тоской по родной долине, но она постаралась не поддаваться хандре.
Скотти тихо раскачивалась на качелях. Она поерзала, найдя более удобное положение, в котором бы не так ощущался живот. Все утро в нем будто что-то дрожало.
Она повернулась и посмотрела на Катю. Девочка дремала в кресле-каталке, на коленях свернулся клубочком желтый котенок Бейби. Сердце Скотти защемило от жалости. Что же это за Бог такой, если он позволяет невинному ребенку так страдать! Разве это справедливо, что Катя не может ни бегать, ни играть, как ее ровесники. И тут Скотти вспомнила один странный разговор. На прошлой неделе Катя произнесла загадочные слова. Когда они смотрели, как три девочки прыгают через скакалку, Катя задумчиво произнесла:
– Может, придет день, и я смогу прыгать точно так же, как они.
Удивленная Скотти тогда промолчала. Было странно слышать эти слова из уст девочки, с самого детства прикованной к инвалидному креслу. Если бы Катя сказала «надеюсь, что смогу» или «как жаль, что я не могу», было бы понятно и объяснимо, но «может, я смогу» показывало, что в ее настроении и состоянии произошли разительные перемены. Все знали, что никаких перемен быть не может, но Катя об этом, наверное, не догадывалась. У каждого человека есть свои мечты и надежды, и маленькая девочка тоже может мечтать и надеяться.
По улице прогремела коляска. Скотти очнулась от мыслей и, прикрыв ладонью глаза, посмотрела на улицу. Коляска остановилась перед домом. Когда Скотти увидела пассажирку, внутри у нее все похолодело.
Из коляски вышла Марлин Кэнфилд и с ненавистью посмотрела на нее. Она изящной походкой направилась к крыльцу, вся излучая злобу и недоброжелательность.
– Алекс дома? – не поздоровавшись, спросила Марлин.
Скотти еле сдержалась, чтобы не ответить грубостью.
– Нет. Алекс поехал в Йосемит заканчивать губернаторский проект с долиной, – ответила она и удивилась сама себе. Зачем она объясняет что-то этой злой женщине?
Марлин поднялась на крыльцо.
– Как он посмел вмешиваться в мою личную жизнь! – прошипела она.
Скотти быстро посмотрела на Катю. Девочка проснулась и испуганно смотрела на белокурую женщину, прижав к себе Бейби. Скотти встала с качелей, подкатила к себе Катю и поставила кресло на тормоз. Потом снова села на качели и крепко схватила ручку кресла.
– Сдается мне, я не знаю, о чем вы говорите, мисс… Кэнфилд, – наконец проговорила Скотти, вспомнив, что бывшая жена Алекса взяла свою девичью фамилию.
Марлин насмешливо посмотрела на нее.
– Не знаешь? А мне сдается, что я не верю тебе!
Скотти всегда сердилась, когда ее передразнивали, да еще с такой злобой, но она вновь сдержалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116