Почему-то он всегда с большим нежеланием произносил слово женщина, когда обращался к ней. Скотти уже не в первый раз замечала эту странность и чувствовала себя униженной и обиженной таким пренебрежением.
– Значит, по-твоему, я ребенок?
– Да, – подтвердил Александр Головин, снимая носки, – ребенок.
Скотти прищурилась:
– Если я ребенок, то ребенок во мне хочет знать: почему у тебя на теле столько волос?
Алекс замер с одним носком в руке.
– Что ты сказала? – ошеломленно пробормотал он, не веря своим ушам.
Скотти подошла к огню и вызывающе встала перед ним, положив руки на бедра.
– Ты не ослышался. Мне хочется знать: почему у тебя на теле столько волос? Я помню, что у папы на груди волос почти не было, так, всего несколько волосинок вокруг сосков. У Тупи грудь тоже широкая и гладкая, как…
– Что ты несешь, черт бы тебя побрал? – взорвался Алекс.
Его громкий гневный оклик эхом отразился от стен хижины. Встревоженный Маггин испуганно пискнул в углу.
– Я веду себя, как ребенок, и задаю вопрос, который не давал мне покоя с той самой минуты, когда ты вломился в… мой дом.
Сначала она хотела сказать «в мое сердце», но вовремя остановилась.
– Юная леди, – в хрипловатом голосе Александра Головина слышалась неприкрытая угроза, – следите, пожалуйста, за тем, что говорите. Иначе…
– Что иначе?
Он гневно посмотрел на нее, но промолчал. И только шея налилась кровью и стала темно-пунцовой.
– Ты покраснел, – удивилась Скотти Макдауэлл.
– Не смеши меня, – мрачно откликнулся Алекс.
– Но почему ты покраснел? Разве я сказала что-то неприличное?
Головин угрожающе встал перед ней, широко расставил ноги и положил сильные руки на бедра.
– Интересно, ты на самом деле такая храбрая или только притворяешься?
Проглотив страх, Скотти упрямо кивнула:
– Я, правда, не боюсь.
Он усмехнулся и начал медленно расстегивать брюки. По всему телу Скотти разлилось тепло. Она знала, что он хочет сделать – испугать ее. Что ж, посмотрим, у кого первого не выдержат нервы.
Алекс снял брюки, бросил на пол и отшвырнул ногой подальше. Взгляд Скотти остановился на выпуклости у него между ног, которую только подчеркивали тонкие кальсоны. Сейчас она была намного больше, чем обычно. Затем девушка перевела взгляд на его грудь. Он неторопливо снимал повязку, которую она наложила вчера. Не прошло и минуты, как ее взору предстала вся широкая волосатая грудь.
– У меня на теле столько волос потому, – нараспев произнес Александр Головин, – что папа у меня весь зарос волосами, как гризли.
Скотти открыла рот, но оттуда не вырвалось ни звука. Что-то у нее в груди трепетало и рвалось наружу. Наверное, это сердце, хотя до этого оно никогда не вело себя так странно…
– А сейчас я сниму кальсоны, – предупредил Алекс. – Если хочешь, смотри.
Алекс сунул большие пальцы за пояс кальсон, но не успел спустить их с бедер. Скотти опрометью бросилась в пещеру.
Девушка с трудом перевела дыхание. Ей показалось, будто она слышит его голос в доме. Господи, какой же мерзавец! Хоть бы он поскользнулся, упал и утонул в лохани!
Скотти посмотрела по сторонам – делать в пещере было нечего. Она прибежала сюда, как олень, спасающийся от пумы, забыла захватить даже куртку. Очень удачное сравнение – олень, спасающийся от пумы! Да, сейчас она, похоже, здорово влипла. Выйти из пещеры на мороз без куртки нельзя. С другой стороны, нельзя вернуться и в хижину, до тех пор пока этот отвратительный мужчина не помоется.
С сердитым вздохом Скотти взяла щетку и провела по боку мула. Животное вытянуло шею и показало огромные зубы, будто в довольной улыбке.
– Что скажешь, Глория? Когда-нибудь он сведет меня с ума.
Мул засопел в ответ, и Скотти опять вздохнула.
– Со мной явно творится что-то неладное, – призналась Скотти. – Такое ощущение, будто внутри полнейший беспорядок. Мне кажется, что я вот-вот разорвусь на части.
Девушка закрыла глаза и тут же увидела язвительную улыбку Алекса. В ушах неожиданно зазвучал его голос, строгий и поучительный, советующий ей вырасти и перестать вести себя по-детски. Но ей не нужно расти, ведь она и так уже взрослая женщина. Правда, она ничего не знает об отношениях между мужчинами и женщинами… В этом смысле Алекс прав… И она не может побороть свое любопытство. Скотти никогда не считала себя застенчивой. Джейми не раз упрекал ее в том, что она открыто расспрашивает о различиях между ними. Прошло не так уж и много лет, с тех пор как она упорно уговаривала его показать то, чем он отличается от нее. Он долго смущенно заикался и отнекивался и, в конце концов, обратился в бегство, велев ей на прощание не говорить глупости. Тогда Скотти не поняла его смущения. Спрашивала-то она из чистого любопытства. В ее просьбе не было и намека на что-то другое. Однажды она все же случайно увидела это отличие…
Если бы была жива мама, она научила бы Скотти, как нужно себя вести: падать иногда в обморок, кокетливо хихикать и хлопать ресницами, словом, флиртовать, как девушки, приезжавшие каждое лето в долину.
Но Скотти не походила на городских девушек. Когда ей хотелось что-то узнать, то она спрашивала, не задумываясь о последствиях, и ничего не могла с собой сделать. Как сегодня! Ее на самом деле с первого же дня интересовали густые волосы на груди Алекса. Что же плохого в ее вопросе?
Интересно, закончил ли он мыться? Времени прошло много, скорее всего, закончил. Лохань была большой, но даже она не могла в ней лечь, не говоря уже об Алексе, который был вдвое больше ее.
Скотти в последний раз легонько ударила Глорию по боку и вернулась в дом. Войдя в теплую комнату, первым делом посмотрела на очаг, и ее сразу охватило удивление, смешанное с желанием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116