Это разнообразие позволило Дунаевскому вклю­чать в программы своих авторских концертов большое количество вальсов. Музыковед Г. Назарьян, неодно­кратно принимавший в этих концертах участие, писал: «Иногда, в ответ на настойчивые просьбы слушателей, Дунаевский выступал и как солист. Обычно он исполнял популярный «Лунный вальс», который, видимо, очень любил. Играл он его очень выразительно, но без всякого налета сентиментальности, которую не выносил... Как-то после концерта я сказал Исааку Осиповичу, что «Лунный вальс» был по счету десятым вальсом в программе кон­церта, состоявшей из 22 номеров...
- Ну и что же? - говорит Исаак Осипович, убедив­шись, что почти половина программы состояла из валь­сов.- Разве это было однообразно, назойливо, скучно? Они ведь очень разные. А, впрочем, я, грешный человек, и не скрываю своей любви к вальсу».
Первым произведением, принесшим Дунаевскому боль­шой, подлинно всенародный успех, была музыка кино­картины «Веселые ребята» (1934). В этой развитой и многоплановой партитуре представлены все «три кита», причем в «гибридных», песенных вариантах: «Марш веселых ребят», песня Кости «Как много девушек хоро­ших» в ритме танго и песня Анюты «Я вся горю» в ха­рактере вальса. Эта последняя открыла список популяр­ных вальсов Дунаевского.
Одной из вершин творчества Дунаевского стала его музыка к кинокартине «Цирк» (1936). Здесь «три ки­та» - «Песня о Родине», «Выходной марш» и «Лунный вальс». Правда, по поводу «Выходного марша» надо ска­зать следующее. Кинокартина «Цирк» рассказывает о судьбе американской артистки Марион Диксон; у этой белой женщины - сын-негритенок, и, спасаясь от пре­следования расистов, она попадает с американским ат­тракционом «Полет из пушки на луну» антрепренера Кнейшица в Советский Союз, где находит друзей, нахо­дит свою новую родину. Противопоставление мира ра­систского изуверства и мира, основанного на человеко­любии, получило отражение в некоторых музыкальных эпизодах картины. Достаточно вспомнить две колыбель­ные песни: одну поет Марион своему сыну, тревожась о его судьбе, а другую - зрители цирка, взявшие пре­лестного негритенка под свою защиту. Нечто подобное задумал Дунаевский и в двух маршах: «Выходной марш», сопровождающий появление на манеже американской труппы, написан в эстрадно-джазовой манере, а для нового аттракциона, созданного Марион Диксон и советским артистом Иваном Мартыновым, композитор сочинил бод­рый марш для духового оркестра. Но противопоставление двух маршей, условно «американского джазового» и «советского духового», себя не оправдало: «Выходной
марш» был по справедливости воспринят как великолеп­ный образец советской джазовой эстрадно-цирковой му­зыки, а «духовой марш», довольно ординарный по музы­ке, концертной жизни не обрел.
Иное дело «Лунный вальс». Здесь мастерство компо­зитора, его высокий вкус, умение трансформировать музыкальные образы проявились очень рельефно. В исто­рии Мэри Диксон есть нечто от традиционного сюжета из жизни клоуна старого цирка: дома у клоуна умирает больная жена, а он должен кривляться на ковре и сме­шить публику. У Мэри тяжело на душе от преследова­ний Кнейшица, от тревоги за судьбу своего сына, которо­го приходится прятать от людских взоров (Мэри не зна­ет, что в Советском Союзе иные человеческие отношения), а на манеже ей надо улыбаться, кривляться, плясать и петь. Мэри это и делает в гротескном танце перед по­летом; в его музыке уже обыграны интонации будущего «Лунного вальса». Но вот полет свершился, и Мэри поет «Лунный вальс», музыка которого действительно очень хороша: воздушная, легкая, словно светящаяся мягким лунным светом. Это уже другая Мэри: не отплясываю­щая дешевую чечетку, а проникновенно поющая краси­вый вальс. Цирковое представление окончено, Мэри в своем номере в гостинице поет колыбельную, в которой звучит боль материнского сердца. В музыку этой колы­бельной вплетаются звуки «Лунного вальса», но как он изменился, как исказились его черты; что-то болезнен­ное, страдальческое появилось в этой прежде столь лас­ковой и улыбчивой мелодии. Так композитор-драматург сумел использовать одну и ту же музыку в вальсовом и невальсовом вариантах, чтобы подчеркнуть и оттенить острую сюжетную коллизию.
«Лунный вальс» - произведение вокально-инструмен­тальное, однако представляется, что инструментальное начало в нем преобладает. Не случайно его играют в самых различных инструментальных переложениях. Вспомним, что и сам Дунаевский любил исполнять его в концертах как фортепианную пьесу.
Есть у Дунаевского немало чисто инструментальных, оркестровых, симфонических вальсов. Один из самых известных - вальс из кинокартины «Светлый путь» (1940). В этом фильме повествуется о судьбе крестьян­ской девушки Татьяны Морозовой, которая попала в од­ном из городков Подмосковья на текстильную фабрику, где прошла путь от простой уборщицы до знатной тка­чихи. В картине много эпизодов рабочего быта - на фаб­рике, в общежитии, в Доме культуры.
В музыке, написанной Дунаевским для этой картины, есть одна мелодия, которая, как видно, полюбилась са­мому композитору, и он использовал ее трижды. Вот собрались в комнате общежития Таня Морозова и ее подружки Клава, Маруся и Варя; Таня затягивает лири­ческую песню, подруги подхватывают:
Высоко, под самой тучей,
Над просторами полей
Держит к югу путь летучий
Вереница журавлей.
……………………………….
Не робей, смелей, подруга,
Ты в полете не одна.
Никакая буря-вьюга
Дружной стае не страшна.
Потом та же мелодия становится задорной частушкой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48