Когда Оля и Лёля уже нетерпеливо прыгали в коридоре, а Софья Петровна примеряла перед зеркалом шляпку, раздался телефонный звонок. Госпожа Ванзарова взяла слуховой рожок. То, что она услышала, повергло ее в состояние шока.
– Соня, передай мне точно, слово в слово, что тебе сказали? - Ванзаров пытался вести себя очень мягко, чтобы не нарваться на еще одну истерику.
– Не помню, я так испугалась, - всхлипнула супруга.
– Сонечка, ты же мудрая женщина, попробуй вспомнить. Это очень важно! - ласково просил сыщик.
– Кажется, что мы все погибнем страшной и мучительной смертью, что мои дети будут умирать у меня на глазах… нет, я не могу этого повторять!
– И все? И больше ничего? - Ванзаров пытался осторожно узнать, не требовал ли неизвестный прекратить следствие.
– А этого тебе не достаточно? - в голосе Софьи Петровны сыщик услышал грозовые нотки.
– Конечно, достаточно, Соня! Просто я должен знать все, чтобы принять меры.
Софья Петровна подозрительно взглянула на мужа.
– Родион, ты ничего от меня не скрываешь? - спросила она таким тоном, будто ожидала исповеди о тайной любовнице мужа.
– Ну что ты, Сонечка! Как я могу от тебя что-то скрыть! - искренне возмутился Родион Георгиевич. - Значит, голос был мужским?
– Да откуда мне знать, мужской или женский! Я так испугалась за девочек!
Ванзаров понял: голос был тот же. Это и хорошо, и плохо. Хорошо, что у барышень-преступниц нет помощников. Плохо, что продолжают телефонировать. И, судя по всему, они не собирались делать второе предупреждение - просто решили посеять ужас среди домочадцев. Умный расчет.
– Извини, когда раздался звонок? - невинно спросил Ванзаров.
– Родион, ты никогда меня не слушаешь! Я тебе уже раза три повторила, что мы решили пойти гулять около двух… или трех… но не позже четырех. Это точно!
Значит, дамы могли успеть вернуться из Озерков и отомстить таким способом.
А как они в принципе могут осуществить убийство? Ворваться в дом? Или бросить бомбу на улице? Или выстрелить в окно с противоположной крыши? Маловероятно. Это методы эсеров, но никак не Ланской и Уваровой. Значит, барышни придумали какой-то иной способ свести с ним счеты, о котором господин коллежский советник не имеет ни малейшего представления.
– Извини, Софьюшка… А почему ты сразу не телефонировала мне на службу?
Софья Петровна на долю секунды растерялась, но тут же нашлась.
– Какой ты бесчувственный! Я чуть было с ума не сошла, а ты требуешь внимания к себе! - произнесла она трагически. - Родион, что нам делать?
– В первую очередь ты должна выполнить мою просьбу и не покидать дом.
Софья Петровна встрепенулась. Это совершенно невозможно, ведь у нее намечена встреча с очаровательной Еленой Студзитской, которая принесет бенгальскую смесь для окорока, да и девочкам нужен свежий воздух. Но Родион Георгиевич не стал обращать внимания на протестующий жест.
– Повторю еще раз: залог безопасности твоей и дочек - осторожность. Надо вытерпеть дня два-три, не больше.
– И это все?
– Остальное - это уже мое дело!
В гостиной проснулся телефон.
– Опять! - с расширенными от ужаса глазами простонала супруга.
Подойдя к аппарату, Родион Георгиевич на секунду задержал дыхание, пытаясь унять внутреннюю дрожь.
– Слушаю, Ванзаров!
– Почему от вас нет вестей? - сухо спросил рожок.
– Здравствуйте, Николай Александрович, не хотел беспокоить без надобности.
– Что произошло сегодня на даче Серебрякова?
Вопрос не застал врасплох коллежского советника. Но Ванзаров еще раз убедился: снабжение информацией Особого отдела полиции поставлено отменно.
– Вполне возможно, там была она, но сказать определенно - не могу!
– Джуранский попал в нее?
– Нет. Ротмистр, к счастью, не умеет метко стрелять.
– Что она там искала?
– Не имею ни малейшего представления!
– И все-таки? - не отступал Макаров.
– Мы нашли коровью тушу, бочку с мочой, судя по всему коровьей, и дачную мебель, сложенную для поджога, - спокойно доложил Родион Георгиевич. Он не стал упоминать о стуле, который разломали о его голову.
– Прошу вас утроить усилия! - буркнул статский советник и отключился.
Ванзаров вернулся в столовую. Супруга теребила платочек. Узнав, что тревога была напрасной, Софья Петровна попросила мужа сесть рядом. В запасе у нее была еще одна неприятность.
– Родион, ты можешь связаться с начальником полиции Казани? - печально спросила она.
– По полицейскому телеграфу? - по глазам жены Ванзаров сразу понял, что сморозил глупость. - Извини, дорогая, зачем тебе казанская полиция?
Софья Петровна протянула разорванный почтовый конверт.
– Вот, прочти!
– Прелесть моя, я так устал, что все перед глазами плывет. Расскажи своими словами, прошу тебя!
В любой другой день Родион Георгиевич узнал бы о себе много поучительного, но сегодня силы Софьи Петровны истощились. Она лишь горестно вздохнула.
– Изволь, хотя твое равнодушие к моим родственникам ранит меня очень глубоко!
– Соня, скажи, что случилось в Казани?
Софья Петровна вынула лист, исписанный бисерным почерком.
– Троюродный племянник моей тетушки Натальи Михайловны, если тебе что-то говорит это имя, - Ануприй, студент Казанского университета, попал в очень дурную ситуацию.
Ванзаров потер предательски слипающиеся глаза.
– И что же случилось с юношей? Первая любовь и все такое?
– Он пристрастился к опию, - холодно ответила Софья Петровна.
– К чему пристрастился?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105