говори все как есть, не юли.
– Расскажу все как на духу, ей-богу, – побожилась Марина и начала рассказывать с того момента, как она, злая, точно фурия, выскочила из казино и сломала каблук.
Анастасия, не перебивая, выслушала подругу и потом, когда та закончила, тяжело вздохнула:
– Господи, Мариша, когда же ты поумнеешь?
– Что ты имеешь в виду? – удивилась та.
– А то! Ну почему ты вдруг решила, что этот парень сказал тебе правду?
– В каком смысле?
– В самом прямом. Неужели ты поверила, что он не бандит?
– А почему я должна была ему не поверить?
– Мирные, нормальные люди – в правильном понимании этого слова – с пистолетами не ходят и в перестрелки не вступают. Его ранили дважды, это о многом говорит.
– О чем, например?
– О том, что за этим человеком охотятся.
– Ну и что? Может, он из милиции!
– Если бы он был из милиции, то не запретил бы тебе везти его в больницу! Наоборот, сам бы попросил об этом.
– Да, здесь ты, наверное, права, я как-то об этом не подумала, – пробормотала Марина и дернула себя за кончик уха. Так она делала всегда, когда нервничала. Откуда появилась эта привычка, девушка не помнила, ей казалось, что так было всегда.
– Я уже давно заметила, моя дорогая, что думать для тебя – непозволительная роскошь, – съехидничала Настя. – Чует мое сердце, вляпалась ты, подруга, в очень нехорошую историю. А моя интуиция…
– Попридержи свой язычок, остряк-самоучка, – оборвала монолог подруги Марина. – Забыла, как сама проходимца в свой дом впустила, а он потом тебя так красиво ограбил? – не осталась она в долгу. – Что же тебя твоя хваленая интуиция тогда не выручила из беды?
– Нечего мне так бессовестно напоминать об ошибках моей молодости, – рявкнула Настя.
– И ты тогда тоже не критикуй меня. Нечего меня подкалывать, мне и так тошно, – не сдавалась Марина. – Что же теперь – вообще никому не верить? А он сказал мне правду, я в этом уверена! В таком состоянии человек неспособен врать. Я по его глазам поняла, что он не врет.
– Скажите пожалуйста, – всплеснула Настя руками, – по глазам она поняла! Тоже мне, психолог хренов! Да тебя кому-то вокруг пальца обвести – что мне воды напиться. Жалостливая чересчур, а в нынешнее время это совсем неактуально.
– И это говорит мне врач? – ахнула Марина. – У меня нет слов, Анастасия, одни слюни и те – матом! Да, я жалостливая! Да, я привыкла верить людям! И что? – уперев руки в бока, с вызовом спросила девушка.
– Ладно, подружка, нечего нам с тобой из-за мужиков ссориться, они того не стоят, – миролюбиво прервала Настя этот спор, чтобы успокоить Марину. – Я тебя люблю такой, какая ты есть, и буду любить, что бы ни случилось. Извини, если я обидела тебя, ты же знаешь, что я не со зла. За тебя я волнуюсь! Понимаешь ты это? За тебя, дурочка ты моя, – засмеялась Настя и обняла подругу за плечи. – Назревающую ссору давай-ка задушим в самом зародыше, пока не поздно. Согласна?
– Угу, – буркнула Марина. – Куда ж мне без тебя деваться?
– Вот и отлично, – повеселела Анастасия. – Сейчас давай-ка лучше подумаем, как мы будем этого парня спасать. Кровь я остановила, но это совсем не меняет положения: он уже достаточно ее потерял, чтобы загнуться в своем цветущем возрасте. Если ему в ближайшие пару-тройку часов не сделать операцию, он может погибнуть. Я не хирург, ты же знаешь. Что-то нужно придумать, – перешла Настя на деловой тон.
Ей совсем не нравилось состояние раненого парня, и, как врач, она понимала, что должна срочно что-то сделать – это было в данный момент ее прямой обязанностью. Девушка сосредоточенно нахмурила лоб, о чем-то размышляя.
– А ты не можешь его к себе в больницу как-нибудь тихонько определить? – с надеждой глядя на подругу, спросила Марина, вырвав Настю из состояния задумчивости.
– Это как же так – тихонько? – вскинула Настя на нее глаза. – Ты соображаешь, что говоришь? О таких вот ранениях врачи обязаны сразу же сообщать в компетентные органы. Если наш главный узнает, ты представляешь, что будет? Он же меня выкинет с потрохами и без выходного пособия, не говоря уж об остальном. Нет, так дело не пойдет, – отрицательно покачала головой девушка. – Нужно что-то другое придумать.
– А что же тогда делать? Сама же сказала, что через два-три часа может быть поздно. Придумай что-нибудь, ведь ты же врач, – взмолилась Марина.
– Да, я врач. Врач, девочка моя, а не господь бог, – огрызнулась Анастасия. – Чудес творить не умею. И самое главное, что я не умею делать операции, и тебе прекрасно об этом известно.
– И что теперь? Будем ждать, пока он здесь скончается? – в голос заревела Марина.
– Может, Костю попросить, чтобы он прямо у тебя на дому его прооперировал? – как бы разговаривая сама с собой, размышляла вслух Настя, не обращая внимания на всхлипывания подруги.
– Кто такой Костя? – оживилась Марина и вытерла кулаком слезы.
– Наш ведущий хирург и мой приятель. Приятель в нормальном понимании этого слова, – увидев удивленный взгляд подруги, нахмурилась Настя. – Глаза на место верни!
– А он согласится? – с надеждой спросила Марина.
– Будем надеяться, что согласится, нам ничего больше не остается, – пожала Настя плечами. – Во всяком случае, стоит попробовать, другого выхода все равно нет.
– А он потом не проболтается? – испуганно спросила Марина. – Что у меня в доме… ну сама понимаешь.
– Не думаю, если ему хорошо заплатить. Уважает он это дело! За хорошие деньги Костя, если нужно, сам себе рот зашьет, чтобы ненароком не проговориться. Недаром он хирург, – усмехнулась Настя. – Я ему даже завидую: как умеет мужик деньги зарабатывать! Они к его рукам будто сами липнут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14