Пришлось остановиться около «Товаров для домашних животных».

– Перья на веревочке есть? А гремучие шарики? И косточки покажите.

Продавщица выложила передо мной ассортимент.

– Беру все, – я сгребла в кучу игрушки для кошек и собак.

Ленка уважительно посмотрела на перья и кости, которые я развесила на груди, потом спросила:

– И давно у тебя открылся третий глаз? Что-то я раньше за тобой таких способностей не замечала.


– Четыре года назад, после удара шаровой молнии. Она мне попала сюда, во вторую чакру, – я приложила руку к груди. – Я вдруг поняла, что могу читать мысли окружающих, вижу их судьбу. Но вообще-то моя бабушка была монгольской целительницей. Очевидно, после сильного электрического разряда у меня активизировался потомственный дар.


– Здорово! – обрадовалась Ленка. – Так я им и скажу: «Вот Люся Лютикова, потомственная монгольская ясновидящая, прошу любить и жаловать».


– Кому «им»?


– Да моим соседям. Ты ведь не против пройтись по гостям?

Я догадалась, что с моей помощью Колтунова хочет восстановить былую популярность в поселке «Высшая проба». Она решила водить меня по домам, как дрессированного медведя. Ну что ж, мне это только на руку.

– Сначала навестим дом Леонида Лисовика, – загробным голосом сказала я, – вижу там смерть.


– Правда? – обрадовалась Колтунова. – А кто умрет?

Я загадочно промолчала.
До «Высшей пробы» мы домчались быстро. Власти услужливо освободили от светофоров автомобилистов, мчащихся по Рублево-Успенскому шоссе, построив для пешеходов ужасно неудобные надземные переходы. Поселок располагался в какой-то паре километров от МКАД, на въезде стояли охранники с автоматами. Один из них внимательно посмотрел мне в глаза. Я не сомневалась, что мой профиль и анфас зафиксировали камеры наблюдения и, возможно, фотографии уже проверяют по базе Интерпола.
Проехав минут десять по ровной, словно зеркало, дороге, Ленка остановила машину и объявила:

– Вот здесь и живет Лисовик.

Поверх глухого забора просматривалась только черепичная крыша красного цвета. Колтунова нажала едва заметную кнопку, и калитка отъехала в сторону. Перед нами открылся трехэтажный дом. Первый этаж был облицован коричневым камнем, второй и третий – выкрашены в бежевый цвет. По правую сторону от входной двери располагалась веранда, по левую – гараж. Дом был большим, добротным и производил впечатление того, что называют «семейным гнездом».
По дорожке, уложенной красной тротуарной плиткой, мы прошли к дому. Ленка позвонила. Дверь открыла молодая полная женщина. Она была одета в голубую униформу, какие в гостиницах носят горничные. Несмотря на жару, ее толстенькие ножки облегали плотные антиварикозные колготки.

– Где хозяйка? – поинтересовалась Колтунова, нагло вваливаясь в дом. Я последовала за ней.


– Изольда Сергеевна у себя, – смиренно ответила женщина, закрывая дверь. – Доложить, что вы пришли?


– Доложи, – разрешила Ленка, падая в кресло.

Женщина удалилась по лестнице на второй этаж.

– Кто это? – спросила я.

Колтунова пренебрежительно махнула рукой:

– Домработница, Сильвией зовут, как собачонку. Забавно, правда? Она у Лисовика давно служит, лет десять, а все не меняется. Толстые всегда на одно лицо. Вот ты, например, со студенческих лет вообще не изменилась, повезло тебе!

Отвесив этот сомнительный комплимент, Ленка по-хозяйски схватила пульт от телевизора и принялась переключать каналы. Я тем временем изучала обстановку. Я никогда не была в доме у олигарха и ожидала увидеть откровенную, бесстыдную роскошь. Ну, знаете, эти анекдоты про новых русских, которые в сортирах устанавливают золотые унитазы, а на день рождения покупают «открытку» – подлинник Пикассо… Однако гостиная Лисовика была обставлена в строгом, минималистском стиле. Мебели немного, но вся – видно с первого взгляда – от дизайнеров с мировым именем. Напротив огромного экрана телевизора – кожаный диван и два кресла. Я с наслаждением пощупала кожу. Судя по выделке, мягкая мебель обошлась хозяевам в три годовых зарплаты домработницы.

– В доме есть охрана? – полюбопытствовала я.


– Зачем? – удивилась Ленка. – Разве ты не видела автоматчиков на въезде в поселок?


– А вдруг кто из соседей окажется нечист на руку?


– Они здесь все нечисты на руку, можешь мне поверить. Только, знаешь, есть такая поговорка: не воруй там, где живешь, и не живи там, где воруешь.

В этот момент на лестнице появилась девушка в белом топе и синих джинсах. Она была высокой и очень худой, просто кожа да кости. Обтягивающий топ открывал тощую шейку и выпирающие ключицы. Груди у девушки не наблюдалось. Удивительным контрастом на фоне этого «бухенвальда» смотрелась роскошная шевелюра. Волосы были не длинные, до плеч, но очень пышные и редкого пепельно-русого оттенка.
Девушка спустилась до половины лестницы и холодно воззрилась на Колтунову. Потом перевела взгляд на меня, в ее глазах загорелся интерес. Я поправила талисманы на груди, железный шарик для кошки весело зазвенел.
Ленка вскочила с дивана и бросилась к худышке.

– Изольдочка, – залебезила она, глядя снизу вверх, – я к тебе без приглашения, но дело того стоит.

Я поняла, что передо мной Изольда Тряпкина, жена олигарха, бывшая манекенщица и мать двоих детей. Только теперь я ее признала: когда-то Изольда рекламировала шампунь, и эта скуластая мордочка с миндалевидными зелеными глазами, похожая на оголодавшую рысь, висела на всех автобусных остановках Москвы.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11