Бутылка описала крутую
дугу, ударилась о скалу и разбилась, наполнив воздух резким запахом
кислоты. Кембури издал звук, не похожий на крик живого существа, газ с
шипением вырывался из его пор, но сдуть обжигающую кислоту было не так
просто. Растение ослабило путы. Джелийка вырвалась, вскочила на край
скалы, и обхватив Эйрис за талию, вместе с ней покатилась вниз, к реке,
подальше от кембури, который в агонии все еще выбрасывал плети вдогонку
ускользающей добыче. Но наконец он свернул обожженные щупальца в клубок и
исчез в траве.
Бутылочное горлышко скатилось к самому берегу.

Эйрис опустилась на землю и уставилась на место, где кончался вельд и
начинался каменистый берег. Джелийка стояла у костра, сжимая в руке ее
нож, и с удивлением разглядывала лезвие.
- Это же нож резчика, - заметила она.
Эйрис ничего не ответила.
- Нож резчика. На что ты рассчитывала, отправляясь с таким оружием в
вельд, делизийка?
Истерический смех сорвался с уст Эйрис.
- Я спрашиваю: что ты собиралась делать здесь с таким ножом? -
повторила джелийка.
- Вырезать, - ответила Эйрис, перестав смеяться.
Она боролась с желанием закрыть глаза и заткнуть уши. Бутылку сделали
всего десять циклов назад. Эйрис представила себе, как маленькая ручка
Эмбри нетерпеливо тянется к остывающему стеклу, с любопытством проводит
грязным пальчиком по причудливым изгибам синевы, и вот девочка уже бежит
показывать свое первое изделие соседкам по стеклодувной мастерской. А она,
ее мать, разбила эту бутылку! Разбила, испугавшись за жизнь джелийской
сестры-легионера, которая, кажется, приняла ее отчаяние за храбрость.
Джелийка и делизийка смотрели друг на друга сквозь огонь костра.
Джелийка была много моложе, почти девочка, однако, судя по вышитой
тунике, уже успела доказать свое воинское искусство. Красивое лицо, черные
глаза, гладкие черные косы, уложенные на затылке в тугой узел, столь
любимый этой воинственной кастой, изящная длинная шея и естественная
грация превосходно тренированного тела.
- Чем ты кинула в кембури? Что было в бутылке? - спросила
сестра-легионер.
Эйрис посмотрела в сторону вельда. Синее горлышко, все еще
запечатанное, лежало на границе камня и вельда. Она подбежала к нему,
подняла и перевернула. Несколько капель обожгли ладонь.
- Кислота. Чтобы смешивать с медной краской, - ответила она, едва
слыша собственный голос. - Она придает краске текучесть, а стеклу - блеск.
- Ты стеклодув?
- Была стеклодувом, - ответила Эйрис, услышав презрение в голосе
джелийки, потом добавила: - Тебе повезло. Кислота сжигает не только
растения, но и пальцы.
Девушка вспыхнула и приблизилась к Эйрис. Та встала, крепко сжимая
горлышко, и предупредила:
- Будь осторожна. Теперь я вооружена.
- Этим? Против меня? - фыркнула джелийка. - Сядь.
Эйрис опустилась на траву, рядом присела на корточки джелийка. Ее
напряженный взгляд излучал тепло.
- Делизийка, зачем ты спасла меня?
"Эйрис, зачем ты рисковала жизнью своего ребенка?"
Тон вопроса был тот же. Кольцо обвинителей, отцов города, освещенных
мерцающими разноцветными лучами, струящимися сквозь окна зала Совета,
расписанные матерью Эйрис, и джелийская сестра-легионер, присевшая на
корточки у края скалы, едва различимая в сгустившейся темноте, чем-то
походили друг на друга. Они говорили с ней одинаковым тоном. Эйрис вновь
мрачно захохотала. Какая разница, придется ли ей умереть от руки этой
девушки или от холода и сырости вельда? К чему пытаться оборвать этот
смех? Но, как ни странно, смех затих сам собой. Эйрис предпочла жизнь.
- Какая разница, зачем я спасла тебя; главное, я сделала это.
Девушка пытливо смотрела на нее черными глазами и молчала.
- Я спасла тебе жизнь. Теперь мы стоим на одном клинке чести, -
сказала Эйрис.
Девушка сплюнула в ответ на это заявление; наверное, оно показалось
джелийке богохульством. Как это ей, стеклодуву, удается все время
богохульствовать?
- Кодекс легионера не распространяется на делизийцев, - произнесла
наконец девушка.
- Ты уверена? Тогда ваш кодекс недостоин называться кодексом чести.
- Делизийка говорит о чести? - девушка демонстративно плюнула в
огонь. Тлеющие угли задымились.
- Наши города не воюют. По крайней мере сейчас. Значит, мы стоим на
одном клинке. Что свободно дано, пусть свободно вернется.
Джелийка внимательно изучала ее. Эйрис заставила себя взглянуть на
происходящее глазами сестры-легионера: подданная Делизии, грязная,
несмотря на то, что река рядом. Три года назад Делизия и Джела воевали,
потом установилось хрупкое перемирие, которое ураган войны грозил смести
уже на будущий год. Всему этому можно было противопоставить только
примитивное понятие девушки о воинской чести. Она не станет размышлять. Ей
проще убить делизийку и закончить спор.
Пальцы Эйрис крепче сомкнулись на горлышке разбитой бутылки Эмбри.
Девушка чертыхнулась и, извергнув поток смачных солдатских
ругательств, спросила:
- Ты требуешь клинка чести?
- Я спасла твою жизнь.
- Ты не сказала, зачем!
- Честь не требует этого.
- Слишком много ты знаешь о чести воина, делизийка.
Эйрис поняла, что джелийка собирается произнести слова клятвы, и
испугалась. Не кинь она бутыль, не торгуй цех с Джелой и не узнай она
кое-что о кодексе чести легионеров, будь джелийка постарше или окажись она
мужчиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128