- Как?
Эйрис не собиралась посвящать его во все. Келовар вызывал у нее
отвращение, страх, головокружение, но это сейчас неважно, нужно
торговаться, и торговаться упорно. - Геды пустят меня внутрь Стены.
- Почему?
- Я работала с ними. Те, кто продолжал занятия, получали специальный
сигнал. Дахар, Лахаб и я. Я могу войти туда.
- А джелийцы? - быстро спросил солдат.
- Они уже там. Лахаб отправился к джелийским солдатам. Он их
освободит.
- Ты занималась этой "работой" не только с гедами, но и с обоими
джелийцами, правда, Эйрис? С их первым лейтенантом. На самом-то деле его
не выгнали? Они распустили эти слухи для нас. А ты им помогала.
Эйрис мысленно чертыхнулась. Ондар. Если Ондар рассказала Келовару о
Дахаре или просто намекнула Кариму... Успела ли она это сделать и захотела
ли?
Эйрис заставила себя просмотреть прямо в глаза Келовару.
- Нет. Я никогда не помогала Джеле. Я работала с гедами. И потому
могу попасть внутрь Стены. Ты хочешь освободить своих солдат, Келовар? Ты
хочешь туда попасть?
- Сначала скажи, почему ты это делаешь?
Она вспомнила, как он растоптал ее первое, еще неумелое изобретение,
вспомнила его ревнивое презрение к ее работе и с изумлением обнаружила,
что в этот смертельный торг можно добавить и правду. Такую правду Келовар
с радостью примет.
- Геды предали меня. Они учили нас, но никогда не говорили, для чего.
А сами попросту добивались нашего доверия. Я верила им до тех пор, пока
они не начали хватать людей и испытывать на них... Они собираются взять
нескольких человек к себе на космический корабль, на котором прилетели к
Кому, и мне кажется, Келовар, я догадалась, зачем... - Эйрис запнулась и
невольно подумала: "А Дахара вновь втянули в предательство сограждан". Она
судорожно перевела дыхание. Ей не следует показывать Келовару, свое
замешательство, нельзя расслабляться ни на секунду.
Келовар изменился в лице, тихо бросил несколько слов солдату, который
тут же удалился. Опустившись на корточки возле Эйрис, Келовар холодными
липкими пальцами коснулся ее щеки. Это была ласка.
Она ошиблась, поняла его превратно. Он предпочитал видеть ее слабой,
с самого начала хотел считать такой, и тот, в кого он теперь превратился,
еще испытывает нежность к ее слабости. Эта нежность пугала. Он хотел
видеть ее слабой, чтобы чувствовать себя сильным. Эйрис невольно
съежилась.
- Ни один мерзавец-гед никуда тебя не заберет, Эйрис.
От него пахло дымом пожарища и кровью. Она заставила себя смотреть на
него.
- Отнеси меня к Стене, Келовар. Я не могу ходить и не могу сражаться.
- А тебе-то зачем?
- Чтобы удостовериться в их лжи. А ты освободишь своих солдат. Это...
сделка.
- Нет. Союз.
Она не отвела глаз и подтвердила его слова:
- Да, союз. Как "Кридоги".
- Я говорил им, что ты все еще делизийка. Я говорил это Кариму и Урве
и... и всем. - Он приблизил свое лицо к ее лицу, но не для того, чтобы
поцеловать, а чтобы вглядеться в ее глаза. Эйрис выдержала взгляд, и
Келовар улыбнулся неожиданно робкой улыбкой, казавшейся зловещей на его
залитом кровью лице.
- Я говорил Кариму...
- Стоять! - раздался голос.
Эйрис почувствовала, как Келовар вздрогнул. Его рука рванулась к
оружию, но он сдержался. Лицо солдата посерело от бешенства. Эйрис поняла,
почему он не шевелился: к его шее было приставлено острие кинжала; кожи
касался красный парализующий лоскут.
- Насилие или любовь? - спросила Джехан.
Эйрис взглянула на сестру-легионера.
- Итак, что стряслось на этот раз, Эйрис? Эта, - Джехан кивнула на
СуСу, - говорит, что тебя хотят изнасиловать, но я в этом сомневаюсь. Я
слышала, будто ты можешь попасть внутрь Стены, а мне говорила совсем
другое... Если солдат тебя насилует, я убью его, и ты отведешь меня к
Талот. Если он твой любовник, я его парализую, ты отведешь меня к гедам -
или он умрет. Что выбираешь?
Эйрис увидела, как СуСу потихоньку отходит к краю дорожки, подальше
от Джехан. Сколько на нас свалилось за один день! Похоже, девочка
испугалась не за себя, а за нее, за Эйрис. Она не пошла за Джехан ради
спасения Дахара, но когда ей почудилось, что опасность грозит Эйрис, СуСу
в отчаяньи бросилась за подмогой, хотя сестер ненавидела.
И своей самоотверженностью все разрушила.
- Так что у вас - любовь или насилие? - повторила Джехан.
Эйрис перехватила взгляд Келовара. Теперь он ей не нужен, к гедам она
попадет и без него. Ее понесет Джехан. Сестра-легионер готова сражаться,
договориться с ней не проще, но и не сложнее, чем с Келоваром. Просто торг
будет другой. Да, Келовар ей не нужен.
Эйрис закрыла глаза, чтобы не видеть солдата.
- Любовь, - сказала она, и Джехан прижала к шее Келовара гедийский
парализующий лоскут. Солдат рухнул на тропинку.

63
На острове безрукий мальчишка снова зашевелился. Он обхватил зонд
грязными ногами и потянул к себе. Зонд покорно опустился. Мальчик
рассмеялся. Старик вдруг перестал напевать и раскачиваться.
- Уходи! - крикнул он ребенку.
Мальчишка даже не взглянул на старика.
- Никакого уважения! - заворчал тот и, подобрав маленький камешек,
швырнул в мальчишку. Камешек пролетел мимо.
- Али! - позвала мать.
Ребенок рассмеялся еще громче, выпустил зонд и, легко вскочив на
ноги, умчался. На глаза старика навернулись слезы.
- Они смеются надо мной, ломают остатки оборудования, все, что мне
удалось спасти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128