— Жми, не бойся!
— Не смущайте девочку, — укоризненно произнес человек, выглянувший из маршрутки. — Это я Михалыч. Чего ты хочешь, детка?
Мужик был немногим старше меня, но отеческое обращение в его устах не звучало насмешкой. У дядьки был такой добродушно-основательный вид, что сразу становилось понятно: его начали уважительно называть Михалычем уже лет двадцать назад. Этот человек самодостаточен, спокоен и уверен в себе, пиитета по отношению к прессе от него не дождешься, тут нужна совсем другая тактика!
Я засунула поглубже в карман удостоверение, которое начала было вытаскивать, вздохнула и жалобно протянула:
— Помогите мне, пожалуйста! Я тут у вас в машине забыла папку с документами, вы ее не находили?
— Не помню никакой папки, — секунду подумав, Михалыч покачал головой. — Ты ее точно у меня оставила?
— Точно-точно, — я закивала, как китайский болванчик. — «Сорок четвертая» маршрутка с голой девицей на двери, я хорошо запомнила. А вы всегда на этой машине сами ездите? Может, у вас есть сменщик?
— Сменщика нету. Ты когда ехала, сегодня?
Я немного помедлила с ответом, прикидывая, когда могло произойти двойное похищение Ирки и маршрутки? С одной стороны, вчера в обеденный перерыв подруга звонила мне на работу, она еще была дома, но собиралась по делам в город. С другой стороны, сегодня днем кто-то кормил Томку свежесваренной овсянкой. Хотя это мог сделать Моржик, который к вечеру тоже куда-то запропастился…
— Честно говоря, это не я забыла у вас папку, а мой растяпа-муж, — я несколько изменила легенду. — Когда — не знаю, может быть, еще вчера, но признался только сегодня.
— Нет, я никакой папки не видел, — огорчил меня Михалыч. — А если она вчера вечером каталась без хозяина, то вы ее вряд ли найдете. У меня вчера машину угнали.
— Да что вы? — притворно удивилась я. — Угнали маршрутное такси? Как это возможно?
Михалыч устало присел на подножку маршрутки и рассказал мне, как можно угнать маршрутку. Оказалось, очень просто!
Вчера вечером, часу в шестом, Михалыч, как обычно, вел свой транспорт по маршруту, из Пионерского в центр города. Подъезжая к остановке «Торговый центр „Мишень“, где всегда кто-то выходит, а кто-то садится, водитель заранее перестроился в крайний ряд и сбросил скорость. Остановился у тротуара и в этот момент услышал противный чавкающий звук: в лобовое стекло смачно влип спелый красный помидор.
— Какого хрена? — изумился Михалыч.
Сквозь исполосованное красными потеками стекло он поискал глазами, откуда прилетел шальной томат, и увидел дохловатого сутулого пацаненка, на вид лет пятнадцати. В одной руке у подростка была корзинка с помидорами, в другой — отдельный красный плод, тут же полетевший в расписную дверь маршрутки. Освободившейся рукой гадкий мальчишка помахал оторопевшему от негодования Михалычу, неторопливо сошел с тротуара на мостовую, встал прямо напротив «сорок четвертой» и приготовился к прицельному лобовому томатометанию.
— Ну, паскуда, я тебе покажу! — взревел обычно добродушный Михалыч, до глубины души оскорбленный немотивированной хулиганской выходкой тинейджера.
Прихватив монтировку, водила выскочил из машины. Дрянной мальчишка швырнул в него корзинку с помидорами, повернулся и побежал за угол Торгового центра. Жаждущий безотлагательно провести с маленьким негодяем воспитательную работу, Михалыч помчался следом.
— Конечно, я не стал бы его бить железякой, — словно оправдываясь, сказал мне водитель. — Я же не изувер какой, чтобы ребенка калечить, даже если он, гад, такой мелкий пакостник! Я бы его просто шлепнул пару раз ладонью пониже спины да сказал бы несколько слов по-отечески!
Однако никакой беседы с малолетним хулиганом у Михалыча не получилось. Едва суровый водила прижал противно ухмыляющегося подростка к стене между мусорными контейнерами магазина, как получил удар по голове сзади.
— Тоже не монтировкой били, но и не ладошкой, — хмуро сказал Михалыч, машинально потерев макушку. — Сзади подошли и кирпичом огрели по маковке, не слишком сильно, не до отключки, но паршивца мелкого я, конечно, из виду выпустил. Удрал гаденыш, и напарник его тоже смылся, еще и шапку мою свистнули. У меня на голове такая красная стеганая шляпа была, джинсовая, с дырочками сверху…
Прижимая ладонью быстро растущую шишку на голове, Михалыч без шапки и монтировки вернулся на остановку, но своей машины там не нашел.
— Ёж твою! Мужики, не видали, куда маршрутка девалась? Белая «сорокчетверка» с голой бабой на боку? — пометавшись по тротуару, несчастный Михалыч подскочил с вопросом к каменномордым охранникам у раздвижных дверей «Мишени».
Упоминание обнаженной женской натуры заставило неподвижных секьюрити ожить.
— Телка-мобилка? Видели такую, прикольно! — ухмыльнулся рыжий детина в наглухо застегнутой белой рубашечке пионера. — Опоздал ты, дядя, на свою маршрутку, укатила тачка по этапу, стереги следующую.
— Как — укатила? — До Михалыча с трудом доходила суровая правда: его транспортное средство, автобус малой вместимости типа «Газель», уехал в голубую даль загазованной городской улицы без своего хозяина и водителя.
— Я, конечно, сразу заявил в ментовку об угоне, — договорил расстроенный неприятными воспоминаниями Михалыч. — Ну, как — сразу? Мобильник-то я в машине оставил, поэтому минут десять прошло, пока я из автомата дозвонился. Менты, ясное дело, меня поначалу на смех подняли, пришлось трижды перезванивать, пока до них дошло, что это не шутка, маршрутку и впрямь угнали. Ну, включили план «Перехват», часа через два нашли мою машинку — благо девка на боку нарисована приметная, мимо не пропустишь…
— А где, где после нашли машину-то вашу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15