- Да у бабули в к-кофте и лежит, -захихикала я и уронила гудящую голову себе на руки.
Серега хмыкнул, подлил мне кагора и предложил еще один тост:
- За настоящую любовь!
Я поперхнулась кагором, закашлялась и долго морщилась, пытаясь прийти в себя.
- П-придумай что-нибудь другое, -взмолилась я, когда немного отошла, - что-нибудь поп-приличнее.
- За истинную любовь, -неуверенно предложил Серега.
- Это нор-р-рмально, -покивала я и мы еще выпили.
Как только мы допили первую бутылку кагора, появилась вторая. Она-то меня и подкосила. Дальнейшие события я вспоминаю с трудом.
Смутно помню, как мы с Серегой плясали танго на моей кухне. Места почему-то катастрофически не хватало, а душа жаждала простора, поэтому мы посшибали все плохо закрепленные предметы и разбили горшок с геранью. Потом мы попытались выстроиться в акробатическую пирамиду, но рухнув на пол, поняли, что для гармонии нам не хватает еще одного человека, и чуть было не отправились будить Катерину. Кажется, мы хором пели в раскрытое окно - помню возмущенные крики соседей, которые пытались призвать нас к порядку и грозились вызвать милицию…
Короче, повеселились мы на славу - до рассвета времени у нас была прорва.
С первыми лучами солнца я закрыла глаза и поняла, что ближайшие шесть часов не смогу их открыть даже под страхом смертной казни.
Мятущаяся душа, угрызения совести и хорошие новости
Проснулась я от дикой головной боли. Язык во рту словно превратился в кусок сухой ваты, а все тело жутко болело. Я попыталась приоткрыть один глаз и увидела белый, слепящий солнцем квадрат окна, перечерченный крестом рамы. Со стоном я натянула на голову одеяло. Стало жарко и душно. К тому же я с изумлением обнаружила, что сплю в одежде. Сделалось совсем гнусно. Тут кто-то весьма ощутимо пнул меня сквозь одеяло. Я глухо застонала, но решила не шевелиться. Последовал новый, более ощутимый пинок. Я стиснула зубы и попыталась погрузиться в самосозерцание, борясь с пульсирующей болью, раздирающей мою черепную коробку. Тогда с меня сдернули одеяло. Я с трудом разлепила веки и скривилась - надо мной маячило бодрое и румяное лицо Катерины. Почему-то от ее бодрости мне стало еще хуже и я опять закрыла глаза.
- Эй, ты, -заявила моя подруга, - ты до второго пришествия спать собралась?
- Говори тише, -прохрипела я страшным голосом.
- У-у-у… круто… -Катерина повнимательней оглядела меня и прикрыла одеялом, - аллегорическая фигура, изображающая бодрость.
- Скотина, -грустно просипела я.
- Давай-давай, поругай любимую подругу, -оскорбилась Катерина, - ты не в курсе, где все?
Я подняла голову и огляделась по сторонам. Оказалось, что я в неестественной позе лежу на диване в собственной гостиной, без подушки, зато прикрытая одеялом. Со стоном я уронила голову обратно.
- Кто «все»? -эти слова дались мне с трудом.
- Ну… -призадумалась Катерина, - Марья Степановна, Серега… Кстати, это ты с ним вчера так наквасилась?
- Нет, с Саддамом Хусейном, -очень смешно сострила я.
- Да… -Катерина с интересом разглядывала мою помятую физиономию, - не привыкла ты, дорогая, к роскошной жизни…
- О-о-о, как мне плохо, -только и смогла сказать я.
- Зато теперь можешь с полным правом написать статью о вреде пьянства, -веселилась Катерина.
- Иди в пень, -проныла я, - будешь издеваться - уйду.
- Голову сначала подними, -заржала Катерина.
Я попыталась снова поднять голову, но она словно намертво приросла к дивану.
- Пожалей подругу, -пробормотала я, - принеси водички.
- Легко, -кивнула Катерина и выпорхнула из комнаты. Я попыталась припомнить, чем мы вчера занимались. Все события прошедшей ночи были как в тумане. Пляски на кухне, кагор, хоровое пение, несчастная герань, акробатическая пирамида… Мне стало очень жаль себя - что за невезение - не только крупные неприятности, но еще и запой. Я закрыла лицо руками и застыла, изображая сосуд мировой скорби.
- Держи свою воду, дурища, -Катерина потрогала мой лоб мокрой рукой, - кипяченой, прости, нет, зато из-под крана - хоть залейся.
- Давай сюда, -прохрипела я, вырвала из Катерининых рук кружку и жадно опустошила ее.
- Еще? -жалостливо спросила Катерина.
- Ага, -покивала я и вернула ей кружку. Катерина умчалась на кухню, а я снова залезла под одеяло с головой. Невозможно было двинуть ни рукой, ни ногой. Ругая себя на чем свет стоит, я пролежала до прихода Катерины.
- На, -она протянула мне кружку, я схватила ее и снова опустошила. Тошнотворная вода из-под крана только усилила жажду. - Можно еще? - жалобно попросила я.
- Да ради бога, -усмехнулась Катерина, - только я рекомендую тебе самой отправиться к воде.
- Что? -проныла я, - мне ногой шевельнуть страшно!
- А ты потихоньку, потихоньку, -заявила жестокая Катерина, - встанешь под душ, и пей, сколько влезет.
Я представила себе одну из картин Босха, изображающую ад. Там душе горького пьяницы приходилось несладко - жуткие черти придавили ее каменной плитой и вливали в глотку какую-то жидкость - кошмар… Я представила себя на ее месте и поморщилась. У меня в желудке и так уже плескался литр воды с хлоркой.
- Давай-давай, -потормошила меня Катерина, - кажись, и жизнь потихоньку наладится после душа…
- Я не дойду… -простонала я, - умру еще по дороге…
- Это ты брось, -Катерина снова сдернула с меня одеяло, но я жалобно скорчилась на диване, всем своим видом показывая, как мне плохо. Впрочем, на Катерину это не произвело никакого впечатления.
- Ну-ка, вставай, -гаркнула она и пинками подняла меня на ноги, - мухой в душ, а там поговорим.
- Катери-и-ина, -ныла я, - может, попозже?
- Разговорчики в строю, -возмутилась она, - быстро побежала!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100