Что ж вы раньше не сказали, я разместила бы вас с дочерью в люксе...
- Давайте ближе к делу! - Марья Павловна пояснила: - И про машину, и про пожар... - Она не знала, что конкретно сгорело: дом, квартира, дача, поэтому постаралась задавать вопросы в обтекаемой форме.
Кастелянша рассказала ей о вырванных проводах в BMV, о грязи с чужих ботинок. Кто мог это сделать - представления не имела. Самое интересное, что машину-то вернули! На вопрос, как и когда узнала о пожаре, объяснила, что с утра отпросилась с работы: поехала в автосервис. После того, как автослесарь исправил разрушения в салоне машины, она съездила к себе домой пообедать и обнаружила... Тут её испуганно-непрерывная речь снова перешла в прерывистый всхлип.
Капитан, наконец, смилостивилась: предварительно понюхав, протянула страдалице медицинскую мензурку, от которой за версту несло валерианой. Та опрокинула содержимое в рот, словно водку.
- Клянусь, я не знаю, что там произошло, и почему все мальчики оказались в просмотровом зале. Последние дни там находилась только доверенная мне девчонка. Режиссер был убежден, что в этот вечер сумеет её дожать. Он перед всем худсоветом раскритиковал предыдущие методы обучения: ему нужна актриса, а не проститутка.
Марья Павловна ушам не верила. Кто же это сидит перед ней: менеджер по актерам, кинопродюсер?.. Да нет, вроде бы это - сестра-хозяйка пансионата. Вот только за кого она принимает её - капитана Луканенкову? Почему в ней страха больше, чем горя? Почему оправдывается перед ней, как перед аудитором или налоговым инспектором?.. О какой актрисе толкует и о каких "мальчиках" сокрушается:
- Я уезжала на работу в восемь часов вечера и все были на местах. Все были такие весёлые, так радовались, что съемочная группа укатила на натуру, а у них выдастся спокойный вечерок! На редкость были дисциплинированные ребята: никогда не оставляли своих постов!
Используя обрывки подслушанного телефонного разговора, Луканенкова стала спрашивать, перейдя на "ты" и подчеркнув тем самым своё главенство:
- Ну, а когда подъехала к дому, что ты увидела?
- Да что же я могла увидеть! - завыла кастелянша. - Одни головешки, да пожарников... И чего они там в них ковырялись, чего искали?.. Как будто, определив, что "очаг возгорания" находился в подвале, они вернут мне дом, оборудование, аппаратуру... Как раз при мне из подвала доставали режиссера, и ваших мальчиков. Наружный наблюдатель тоже среди них оказался. Такой видный парень, жить бы да жить... - она жалостливо всхлипнула.
- Милиция на месте была?
- Спрашиваете! Как вороны налетели!
- Вопросы какие-нибудь задавали? - следователь не отпускала цепкого внимания.
"Пострадавшая" злобно усмехнулась и проскрипела:
- Еще бы! Почти как вы!
- Что их интересовало? - последовал новый вопрос.
- Кто эти "орлики" и почему вооружены...
Сестра-хозяйка уловила перемену в допрашивающей её посланнице. Она не поняла её причины, стала доказывать с пеной у рта, хватаясь за сердце, что ничего им не сказала.
Марья Павловна действовала наощупь:
- А кто по-твоему, это сделал? Не могла всё устроить девчонка?
Сердобольная погорелица убежденно замахала руками:
- Да что вы! Даже если б смогла выскочить! Не в том она была состоянии: слишком активно сопротивлялась, всё невинность интернатскую из себя строила.
Ехидство мелькнуло в глазках, опухших от плача по родимому гнезду. Именно это злорадное "сочувствие" к состоянию девочки, которое так контрастировало с демонстративным проявлением сожаления по поводу гибели охранников, и нарушило традиционность служебного мышления капитана.
До этого момента реалистке Луканенковой шорами закрывало глаза неверие в то, что подобная фантастическая удача возможна, что бывают в жизни удивительные совпадения.
Но открывшемуся в ней внутреннему зрению теперь не мешали ни крокодильи слёзы кастелянши, ни фальшь сфабрикованного дела Арбузовой, ни заинтересованность в дальнейшем продвижении по службе.
Марья Павловна уверенно пошла напролом, быстро восстановив в памяти всё, что почерпнула из папки Арбузовой:
- А тело Катерины нашли?
- В том-то всё и дело, что нет! Было только четыре трупа, на всех остатки одежды, все тела - мужские. Девчонки среди них не было. "Ассистентка по актрисам" недоумевала: - Не могла же она дотла сгореть?..
"Дотла! Бабка недаром подсела ко мне! - утвердилась в своей невиданной догадке Марья Павловна. - Дотла! Именно так сказала старуха! Интересно только, за кого меня эта мерзость принимает. Господи, до чего она отвратительная! Как это она сказала? От грека?.. Н-да... Нам только иностранцев в этом деле не хватало..."
- Поехали! - бросила капитан Луканенкова тёте Люсе.
- Куда? Не поеду, не хочу, я не виновата, я им ничего не сказала! завизжала та не своим голосом.
- У тебя есть выбор, душечка? - сладко спросила Луканенкова. - Будешь брыкаться, позвоню, кому следует! Да не ссы, - грубо бросила "отдыхающая", видя, что у бабы от страха ноги подкашиваются, - пока повезешь меня к останкам родного пепелища. А там, - многозначительно добавила Марья Павловна, - там я решу, что с тобой делать дальше. Иди вперёд, заводи свой отремонтированный танк: сядешь за руль!
У сизой от ужаса кастелянши зуб на зуб не попадал. Она была не в себе. Как вдруг к ней подоспела нежданная помощь...
Это была Маринка. Дотирая уже высохшие остатки слёз, она с разбегу уткнулась в мать:
- Она ни в чем не виновата! Её оклеветали, как... как... - от волнения она забыла имя известного героя Дюма.
Пышнотелая сестра-хозяйка закивала: да, да, мол, я не виновата!.. Потом прислушалась к бормотанию девчонки:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101