Причём, вначале познакомилась с его сыном. Тот часто забегал к её крёстной - поговорить о жизни. Своих детей Александре врачи запретили иметь, а у Вани мать погибла при невыясненных обстоятельствах, почти как...
Диана (тихо). Почти как кто?.. Егор Сергеевич говорил, что с матерью вашей Лизхен тоже...
Франц (запасмурнел). Про мою жену - это совсем другая история... Так вот, Александра - ко всему руки имела. Три года они тут прожили, а как усадьба расцвела! Вы были на поминках?..
Диана (покачала головой в ореоле жемчужных волос). Я даже отца не провожала. Давным давно он сам меня предупреждал: "Не надо, лучше помни, какой я есть! Это гораздо важнее..." - И он был прав: о нём, таком живом, напоминают мелочи.
Франц. Он у вас кто был?
Диана. О, мой отец имел великий талант: он умел ценить людей. И всегда кого-нибудь спасал. Правда, в отличие от вас, не всегда пользовался законом...
Франц (вдруг засобирался). Мне же давно пора! Ещё раз простите за тетрадь: нечаянно утащил...
Диана. Да будет вам! Там чистых-то листов оставалось... Но спасибо, что вернули. Записи я помню, а вот тетрадь - подарок отца. И вообще, неудобно писать на клочках. Я уж было новую завела... (Франц продолжал сидеть. Помолчали.) Игорь Максимильянович, вы не знаете, сельсовет сегодня работает? Хотела к ним зайти, поговорить насчёт музея Охоты. Ему здесь самое место. (Франц машинально кивнул.) Я тогда с вами!..
"Странная фрау, - размышлял по дороге Игорь Максимильянович. - Кто же она?.. Музейный работник?.."
Он задумчиво и тесно прижал к себе локтем маленькую ладонь, ещё острее почувствовал ребром костяшки согнутых пальцев. Тепло, исходившее от руки было таким... таким... Обнаружил, что определённо не знает слов, характеризующих подобное прикосновение.
"Что, старый дурак, - поражался он, - седина в бороду, а бес... Да нет, какой же это бес?" - немедленно оборвал он сам себя.
Диана Яковлевна тем временем что-то мягко говорила.
Диана. ...Учиться у детей...
Франц (удивился). Учиться у детей?
Диана (рассмеялась). Вот задачка-то!.. Почему-то считается, что родители всегда поймут, простят, утешат.
Франц (воскликнул). Конечно, всегда! (И тут же уверенно добавил.) А разве не так?..
Диана. А разве не дети нам великодушно всё прощают, пока они ещё не повзрослели?.. Где вы видели ребёнка, который мог бы дуться на маму или папу два-три дня?.. Представьте ситуацию: не прошло и получаса после их нотации. Маленький человек переживает. Но вот что-то поразило его воображение, и он, уже забыв обиду, слёзы - кидается со своим открытием к любимым близким. Так нет! Родители помнят о провинности!.. Они холодно отстраняются, строго спрашивают, как он днём вёл себя в садике.
Диана Яковлевна движениями повторила сказанное: сложила руки на груди, нахмурилась, пристроив на ясном челе парочку недовольных бороздок, бросила из-под очков суровый взгляд.
Франц был настолько потрясён охватившим его ощущением сиротства, что не уследил за собственным выражением.
Диана Яковлевна вслух считала с его лица реакцию ребёнка:
Диана. "Помилуйте! - говорят его беззащитно-изумлённые глаза. - При чём здесь поведение?! Успокойтесь, я зла не помню. Да и некогда злиться: ведь пузыри от дождя! Почему они?.."
Игорь Максимильянович некоторое время молча обдумывал сказанное.
Франц. Значит, надо учиться у детей умению прощать?
Диана. Не только этому. Вот вам пример... Вы же - охотник, должны понять. Мы любили маленькими пройти по нетронутому снегу. Помните? У вас так было?
Франц (воодушевлённо). И не раз!.. Особенно хорошо получалось на реке: там было такое ровное снежное покрывало - ни одной морщинки!
Диана. Как вы думаете, зачем?
Он опять помолчал, анализируя.
Франц (неуверенно). Может, чтобы почувствовать себя Первым...
Диана. Молодец! Конечно!.. А ещё?..
Новый экзаменационный вопрос поставил Франца в тупик.
Диана (подсказала). А потом вы издали любовались следами...
Франц (вспоминая). Точно! И иногда возвращался протоптать ещё кружок-другой для симметрии.
Диана. Всё правильно... А замечали, что внутри самого следа?
Франц (пожимая плечами). Что там можно увидеть? Каблук, подошва... (Его вдруг осенило.) Иногда удавалось так впечатать, чтоб их по отдельности было видно.
Диана. Вы специально старались? И не скучно было разглядывать?..
Франц недоумённо вздохнул. Ей пришлось терпеливо объяснять.
Диана. Вскоре все ваши труды шли насмарку: ведь выложенные рисунки торопливо перечёркивались и растаптывались такими же плоскими подмётками деловых взрослых...
Франц (пока так и не понимая, куда она клонит). Ну и что из того?..
Диана. А как быть в городе? Там вообще почти нет нехоженого снега и уж конечно шанс стать первым - равен нулю.
Франц (горячо, будто речь шла не о детских играх, а о проекте закона). Но, тем не менее, любой ровный островок или бугорок всегда отмечен чьим-нибудь ботинком: "Здесь был Я!" А чаще - несколькими. Хотя по тротуарам ходить удобнее и спокойнее.
Диана (обрадовалась). Слава Богу, вы начали думать! Причём, заметьте, следы эти не обязательно детские. Зато какие разные!..
Франц. И что же?..
Диана. Вот! (Она сделала выразительную паузу.) Теперь мы подошли к самому главному!.. Однажды посмотрел какой-то взрослый ребёнок на плоский след, расстроился и... напридумал уйму рифлёных узорчатых подошв!.. Здорово, да?.. Я обожаю все невидимые глазу секреты: все донышки, изнанки, внутренние стенки... Это же - целая жизнь!
Игорь Максимильянович, казалось, только что вылупился из скорлупы.
- Я всегда был слишком занят делами... И дочка из-за меня рано повзрослела.
Диана Яковлевна очень просто, без кокетства спросила - будто под руку взяла:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78