Я не понял его. Решил, что сам факт ему стал известен, что Лена дочь моя не родная. А о живом отце речи не было. То ли не входило это в его планы, то ли струсил просто.
- Как же вы себя повели?
Олег Филиппович махнул рукой.
- Плохо. По программе минимум, как говорится. Хотел одного: уберечь семью, близких от всего этого. Доказывал ему, что отца Лены нет в живых и гнусно играть на этом.
- Но не убедили? - спросил Мазин.
- Как я его мог убедить! У него уже свои доказательства были.
- Однако вам он их не предъявил?
- Я же говорю, побоялся обострять.
- Простите за неприятный вопрос, Олег Филиппович, вас он поколебал в уверенности?
- Честно?
- Только так.
- К сожалению, нет. Я верил Наташе.
- Почему же к сожалению?
- Я бы предпринял что-нибудь.
- Что?
- Не знаю. Я не думал. Я верил, что отец умер.
- А сейчас?
Наступила мучительная пауза.
- Сейчас, как видно, отца уже действительно нет в живых.
- Что вам сказала Наташа? - не выдержал я. - Она первая этот разговор начала?
- Да.
- После моего приезда?
- Да.
- И что же?
- А вам что она сказала?
- Да, собственно, это я ей говорил... о Сергее, а она не возразила. Учитывая ее состояние, я принял это за подтверждение. Но вам-то она должна была сказать больше. Тем более по собственной инициативе.
Слово "инициатива" прозвучало как-то неуместно.
- Мне она сказала: "Крепись, Олег, грязная рука к нам потянулась". И сказала, что нужно было сразу рассказать.
- А сейчас?
- Нужно думать, Вадим был прав. Но я не хотел... уличать ее. Как бы то ни было, она хотела как лучше.
- Значит, все-таки Сергей? - повернулся ко мне Мазин.
Я не ответил. Но Олег Филиппович тоже обратился ко мне.
- Вы должны знать больше других. Фото я видел. Это снимки, и только. Что вы еще знаете?
Я взглянул на Мазина.
- Расскажи, - кивнул он.
- Еще дневник...
Пришлось повторить для Олега Филипповича, что было написано в дневнике, и сказать о вырванных страницах.
- На этот раз мне показалось, что страницы вырвали после того, как я видел тетрадь впервые.
- Вы считаете, что это сделал Вадим? - спросил Олег Филиппович.
- Больше некому. Это для него козырный туз.
Сказано было излишне громко, потому что Мазин глянул на меня, как мне показалось, насмешливо.
- Зачем ему козырный туз, если игра выиграна?
- Выиграна? - переспросил Олег Филиппович. - Не верю.
Это было неожиданно. Ведь только что Олег Филиппович говорил, "нужно думать, Вадим прав" и соглашался, что жена могла не всю правду сказать, хоть и из добрых побуждений. Но, видно, когда говорил, уступал общему мнению, а думал иначе. Есть такие люди, они выслушивают чужие доводы до конца и перед истиной склоняются, но если доводы до сердца не дойдут, на краю остановятся и станут на своем.
Я это немножко позже осознал, а в первый момент мелькнуло: "Ну, это уже упрямство!"
А Мазин, на чью логику и здравый смысл я полагался больше, чем на себя, явно со мной разошелся.
- Говорите, это интересно, - поддержал он Олега Филипповича. - Почему не верите?
- Наташа мне соврать не могла.
Аргумент не из сильных. Так я подумал. Наверно, я подсознательно был "в пользу" Сергея настроен.
- И следовательно, настоящий отец умер? Тогда еще? - спросил Мазин. Значит, Михаил?
Я бы такое предположение высказать не решился. Но оно было высказано, и оставалось принять и такую гипотезу, как ни возмущала она мои чувства. И все-таки...
- Погоди, Игорь! Я боюсь, мы на сплетни сбиться можем. Если уж есть такая необходимость, давай поступим прямо, как ты сам мне недавно советовал. Спросим у Наташи определенно - и точка. А так что-то не по-мужски получается. Перемывание косточек...
- Ты так думаешь?
- Сергей и Михаил мои друзья.
- Тогда продолжи фразу. Платон ведь тоже был друг... Но Олег Филиппович приехал узнать правду. Неужели ему не приходило в голову выяснить все напрямик, как ты предлагаешь? Олег Филиппович, я правильно вас понимаю?
- Совершенно верно. Допрашивать жену я не хочу.
Мазин посмотрел на него одобрительно.
- Вы мыслите юридически. Признание еще не доказательство.
- Вот уж об этом не думал.
Игорь улыбнулся.
- Уверен, что так и есть. Вы руководствовались постулатами нравственными. Но хороший закон тогда только и хорош, когда он совпадает с нравственной нормой. С этим ясно. Меня другое интересует - зачем вам истина?
Олег Филиппович несколько растерялся.
- Не удивляйтесь моему вопросу. Это не праздное любопытство. Я не думаю, что для вас так уж важны подробности давнего прошлого, через которое вы так мужественно переступили в свое время. Зачем же вам это теперь? Михаил или Сергей, какая разница?
- Большая, Игорь Николаевич. Если отец Михаил, это, как вы выразились, давнее прошлое. Для Натальи горькое. Кое-что я могу теперь себе представить. Но я бы предпочел именно это, горькое. Потому что мне глубоко противна возня вокруг наследства Сергея Ильича, будь то комната или труды его неопубликованные. Вся эта затея Вадима, в которую он мою дочь втянул, - а я говорю "мою дочь", потому что я ее воспитал и вырастил, - вся эта затея меня до глубины души возмущает и пугает, если хотите. Дорого за нее заплатить можно. Себя разменять, человека в себе разменять, понимаете? Потому я и приехал. Чтобы знать правду. Если насчет Сергея Ильича выдумка, нужно их заблуждение рассеять.
- А если нет?
- И в таком случае я против наследства буду. Но тогда уж мне труднее придется.
- Спасибо, Олег Филиппович. Теперь мне позиция ваша понятна, поблагодарил Мазин.
- Что же делать будем? Ваше-то мнение какое?
- Позвольте, я вам частично отвечу. Вы пока поступаете правильно. Жену допрашивать не нужно. Тут история такая получается, что одними семейными разговорами все равно не обойтись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47