Протянул руку и взял трубку. Оттуда голос Вадима сообщил:
- Это я.
- Слышу.
- Ну и как?
- Как я и предполагал.
Вадим помолчал.
- А вы старались?
- По мере сил.
Я думал, что он положит трубку в своей манере, не прощаясь, но ошибся.
- Понятно. Сил у вас не хватило. Ничего. У меня хватит.
- Неужели собираетесь продолжать?
- Раз начал...
- Поверьте, это бесполезно. Я знаю.
- Ничего вы не знаете. Я еще с козырей не ходил.
- Что это значит?
- Вундерваффе - секретное оружие.
- Не поясните?
- Зачем вам? Вас ждет солнечный юг.
Я и сам бы не прочь уже поспешить, как говорится, к месту назначения, но возникла от его слов тревога за Полину Антоновну. Что он еще задумал?
- Надеюсь, вы понимаете, что домогательства...
- Что это еще за слово? Она нас пустит - и точка.
Разговор приобретал тупиковый характер, но повесить трубку, махнуть рукой, оставить Полину Антоновну один на один с этим человком я уже не мог.
- Я пробуду здесь еще несколько дней.
- Очень приятно.
- Я хотел бы повидать вас.
Он хохотнул.
- Должок простить не можете?
Пришлось стерпеть.
- А есть надежда получить?
- Вообще-то я не из исправных плательщиков, но вы можете рассчитывать.
- Признателен. На том же месте?
- Ну, это не по протоколу. Теперь вы принимаете мое предложение. Завтра в одиннадцать у входа в пивную. Запеленговали?
Звучало это наподобие "командовать парадом буду я".
- Хорошо, - сказал я коротко.
Проснулся я не очень довольный собой. Было ощещение, что втянулся в нелепую историю, которой придал преувеличенное значение. Ну что этот неприятный парень, сторож с высшим образованием, может сделать Полине Антоновне? Ведь она, несмотря на возраст, человек-кремень. Кроме того, все равно уеду днями. Может быть, к Мазину на всякий случай обратиться?.. Тоже чушь. С его-то перегружками серьезными делами бытовыми мелочами заниматься... Да, глупо получается. Однако назвался груздем - полезай в кузов. Или махнуть рукой все-таки?
Сомнения развеяла сама Полина Антоновна. Выглядела она насупленно. Разумеется, после смерти Сергея было отчего насупиться. Но оказалось и другое.
- Ты, Коля, с этим охламоном еще собираешься встречаться?
- А надо? - спросил я прямо.
- Сослужи службу. Скажи ему еще раз, что отказала я. Не хочу его больше видеть.
Вот и развеялись сомнения.
В час открытия бар оказался непереполненным. Впорхнувшие жаждущие быстро рассредоточились по столикам. Нам достался один из лучших, под окном из цветных стекол. Это подобие витража скрывало от глаз ноги прохожих в заляпанных брюках - ночью прошел дождь.
Вадим вытащил из кармана зеленую бумажку.
- Теперь вы при деньгах. Вам и карты в руки.
Я взял три рубля и покорился наглости.
- Сколько пить будете?
- По кружке.
Это мне понравилось. Чем трезвее, тем лучше.
- Креветки возьмите! - крикнул он мне вслед.
Неопрятная женщина налила пиво, бросила в тарелку креветок, много и невзрачного вида.
Когда я ставил кружки на столик, Вадим потянулся и зевнул.
- А вы, однако, уже причастились, - заметил я.
- Имею право. Я со смены.
- В ночной трудитесь? - не удержался я.
Вадим сделал большой глоток, вскинул глаза, посмотрел, поставил кружку и погрозил мне пальцем.
- Не нужно. Вижу, что старуха доложила.
Вел он себя, пожалуй, развязнее, чем вчера, но особенно пьяным не выглядел.
- Да, я знаю.
- Что вы знаете! Внушают вам, внушают, что каждый труд почетен, а вы как были заскорузлыми обывателями, так и остаетесь. Дешевый интеллигентский снобизм! В конторе "рога и копыта" штаны за сто двадцать рэ протирать для вас почетно, а на полезную работу фыркаете.
Он допил кружку залпом.
- Я не фыркаю.
- И не фыркайте. Возьмите-ка лучше еще по кружечке.
- Я больше не хочу, а вам, по-моему, достаточно.
- Обиделись? Ладно, я сам возьму. Но сначала объясню. Да, сторож. Если бы не я, у людей бы замки срывали, телевизоры тащили. Да что тащили... Били бы просто так, для потехи. Стулья ломали, гадили. Представляете, приезжаете вы на дачку, а там погром, мальчики порезвились и визитные карточки по углам оставили. Как вам покажется? А я имущество ваше берегу. Трудовое... и всякое. Так что ж вы на меня через губу смотрите?
И, не дожидаясь ответа, Вадим встал, отошел и вернулся с полными кружками.
- Ну, что? Почетный мой труд?
- Разве учительский менее почетен?
- А... Тетушка по всей анкете прошлась?
- Это закрытый пункт?
- У меня секретов нет. Знаете, как я покинул ниву просвещения? Почему?
- Нет, не знаю.
- Потому что я не Кутузов и не адмирал Нельсон. И мне не понравилось, когда некий дебил среднего школьного возраста попал мне вот сюда, - он прикоснулся пальцем к щеке возле глаза, - этакой стальной гнутой проволочкой.
- И вы покинули поле боя?
- Пришлось. Я упустил из виду, что право на самооборону на учителей не распространяется.
- Зато теперь вы этим правом располагаете?
Он усмехнулся зло.
- Будьте уверены.
- Спасибо. Я поостерегусь взламывать дачи на вашей территории.
Теперь он пил пиво маленькими глотками.
- А вы мужик с юмором.
- Одобряете?
- Одобряю. Воспринимать жизнь всерьез слишком расточительно. На каждый чох не настрессуешь. Представляете, маленький мальчик убил бабушку. Ужас! Волосы дыбом. А если так?
Крошка Вилли - вот потеха!
Бабку застрелил для смеха.
Мама ласково сказала:
"Пуль и так у папы мало!"
Положительная эмоция. Юмор - это мостик между тем, что мы называем абсурдом, и реальным абсурдом жизни.
"Вот такой словесной эквилибристикой он и морочит голову Лене. А женщины все такие же. Хотя и шумят об эмансипации и даже "презирают" мужчин. А если и презирают, то не того, кого надо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47