Декларировать ему было нечего,
поэтому через все таможенные формальности он прошел быстро.
В соседней очереди нервничал Рой Уайт. Его сопровождала жена, которая
в подобных случаях была образчиком хладнокровия и самообладания. Равно как
и никому неизвестный Росс семейство не доставило хлопот чиновникам
Международного Аэропорта им. Кеннеди.
В самом конце последней группы очутилась Шейла Пикард. Ее сопровождал
Ричард Ханна. Сюда они прилетели ночным самолетом из Вашингтона и даже
успели поужинать перед началом регистрации. Шейла была опечалена.
- Остаешься, Ричард, - скорее подтвердила, чем спросила, она.
Ханна разглядывал носки своих туфель.
- Ведь мы же любим друг друга, Ричард. Вдвоем нам будет хорошо. Вот
увидишь.
- Все это не имеет никакого смысла. Неужели ты не понимаешь? Как я
смогу...
- Сможешь, и ты прекрасно знаешь об этом. Ты просто трусишь, Ричард.
Кто тебя здесь удерживает? Прайс? Только лишь потому, что заступился за
тебя перед Диллоном? Тогда ты был ему нужен. Сейчас уже нет, и он с
радостью угостит тебя пинком под зад. Так что подумай.
- Мне очень жаль.
- Чего?
Ханна молчал.
- Ты даже не знаешь, чего тебе жалко...
- Это точно.
- Это фальшивая жалость, Ричард; тебе жаль того, что у тебя ничего не
получилось, но, Господи, у таких как ты никогда ничего не выйдет. Слишком
ты честный, слишком многое желаешь исправить.
Ханна закурил.
- Знаешь, Шейла, я никому не позволю содержать себя. А ты предлагаешь
мне жизнь...
- Ты сам заработаешь на себя, я вовсе не собираюсь тебя содержать. Ты
мужчина, а я всего лишь предлагаю тебе работу, которая не имеет ничего
общего с тем, о чем ты все время думаешь.
Они уже приближались к регистрационной стойке.
- Если бы я повстречал тебя раньше... К тому же, Шейла, у меня ведь
даже билета нет! - психанул он, бросая окурок на пол.
Шейла Пикард открыла сумочку. На самом верху лежали два картонных
прямоугольника с надпечаткой "TWA 645 Буэнос Айрес".
- Я прихватила и твой паспорт. Он в кармане твоего пиджака. Ну что,
еще какие-нибудь другие аргументы имеются? - спросила с улыбкой.

26
"Вашингтон, 16 июля, 6.00 утра
"...Если до этого времени наши условия не будут исполнены, я готов
активизировать ядерный заряд и нацелить его на территорию Соединенных
Штатов."
Диллон, Конн, Прайс и Хэтчер обратили свои уставшие, невыспавшиеся
лица в сторону Кейта Бенти, который манипулировал привезенным из Хьюстон
магнитофоном.
- И что из этого следует? - глухо бросил стоящий рядом Шинен.
- Да все, - завелся Бенти. - Уже долгое время он был явно в подавленом
состоянии, легко выходил из себя... Ну, другой. И сделал он все без особого
труда. В магнитофон встроен запрограммированный счетчик, -
продемонстрировал он. - Кассета записана очень тихо, с помехами. Так что
нельзя утверждать, что это голос Даска. Могу поспорить, что это не он. В
панике и замешательстве никто так и не пытался этого проверить. А он
выбирал отдельные фрагменты согласно счетчику и запускал в зал, отключая
связь с помощью этого вот устройства, - Бенти показал найденный им в Центре
Управления приборчик. - Всего несколько схем, больше ничего. А дальше на
пленке уже лишь примеры типичной болтовни, которая ведется во время тренажа
полетов. Их он мог спокойно записать заранее.
- Ну а станции слежения? Трекинг? - спросил Хеттчер.
Бенти не мог удержаться от смеха.
- Господа, но ведь, согласно инструкции и приказу господина
президента, станции были отключены и следили за полетом "Атлантиса" только
лишь с помощью датчиков телеметрии! Никакой связи и не было. А он? Он уже
знал, что Вандерберг не полетит. Мыс Канаверал он передал шефу А-1 еще до
того, как пришли какие-либо распоряжения, ведь так? Взяв на себя функции
начальника Орбитальной Группы, он один имел право на прослушивание. И он
слышал "Атлантис" все время, когда те пытались установить с нами контакт. А
потом Даск, видимо, разволновался до такой степени, что сам отказался от
попыток связаться с нами. Это произошло под самый конец полета, когда уже я
взял на себя контроль над проведением миссии. Даск решил проводить все
испытания до последнего. Если внимательно поглядеть на расписание полета,
легко заметить, что "Атлантис" не отступил от плана ни на секунду. Мисс
Пикард прекрасно знала об этом, потому что работала у нас, правда? Она
воспользовалась отдельными фазами, фазами, которые мы сами, джентльмены,
установили, после чего представила их как следующие один за другим сроки
освобождения Пульверино. Вот, поглядите сами, - разложил он схему на
столе. - Согласно пентагоновского расписания шаттл должен был открыть
грузовой отсек около 16.00. А как говорилось в первом требовании? Если к
16.00 Пульверино не будет освобожден, "Атлантис" приступит к открытию
грузового отсека, так? И они действительно сделали это в 16.00, но ведь
согласно нашего плана. Поехали дальше. Следующий срок был установлен на
6.00 15 июля. Шаттл протестирует манипулятор, если правительство не
поддастся на шантаж. И они испытали его, потому что так стояло в плане,
нашем плане, который последовательно проводил отрезанный от Земли, ни в чем
не повинный Даск, не имеющий ни малейшего понятия, что стал орудием в руках
мисс Пи-кард. То же самое случилось, когда пришло время выводить
"Рубинового Чирка" на орбиту. Он сделал это и, видимо тогда, отключил
связь, сам того не ведая, придавая правдоподобия всему этому похищению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64