-- Все-таки первый день
конкурса. Билеты уже все проданы. Люди устали от звезд с их
однообразным репертуаром. Нужен свежий ветер. Владимир Захарыч так
хотел открыть несколько новых "звезд"...
-- А почему у него такой загар? -- оборвал ее выверенную речь Санька.
-- Какой?
-- Ну, красный... Вот у тебя -- совсем другой.
Нина потянулась подбородком вверх, словно хотела натянуть кожу на шее и сделать загар чуть слабее. Это курортники, понаехавшие со всей страны, жарили себя чуть ли не сутками на солнце, чтобы максимально приблизиться к тональности негра. А местные загорали сами по себе, по пути на работу или в огороде. И Нина, честно говоря, стеснялась этого загара. Она почему-то считала, что загар старит.
-- Неужели красный у Владимира Захарыча? -- попыталась она вспомнить его лицо.
-- Ну я-то видел!
-- А-а, это он на Майорке весной был! -- вдруг поняла Нина. -- У него там есть ряд интересов. По недвижимости...
-- Он и там дома скупает?
-- А что тут такого? Владимир Захарыч говорил, полпобережья Средиземного моря в Испании и Франции скуплено нашими. Кипр так вообще почти российской областью стал...
-- Можно? -- возник рядом со столиком длинноволосый парень с
красивым, но болезненно-сизым лицом. -- Это вы -- Нина?
-- Да, -- привстала она и протянула пальчики для рукопожатия. -- Я
ждала вас.
-- У нас как раз пауза. Технический перерыв.
Красавчик бросил жадный взгляд на графин, и Санька не стал ждать других намеков. Он налил полную рюмочку и протянул гостю.
-- Только вместе с вами, -- торопливо подхватил он ее, и водка, выплеснувшись, облила санькины пальцы. -- Извините. За знакомство.
-- Если только шампанское. Чуть-чуть, -- согласилась Нина.
Санька откупорил бутылку без хлопка, налил точно "чуть-чуть" и не граммом больше, и тоже поддержал тост:
-- За знакомство.
Шевелюра гостя дернулась в одном коротком резком движении, пустая рюмка плавно приземлилась на стол, и глаза у гостя сразу подобрели.
-- Значит, вам гитарист нужен? -- ласково спросил он Нину.
-- Не мне. Вот им нужен, -- кивнула она в сторону Саньки. -- Их соло-гитарист уехал. А им завтра вечером выступать на конкурсе...
-- "Голос моря"? -- выстрелил вопросом гость.
-- Да.
-- Говорят, там одна мелкота. Самодеятельность.
-- Это молодые исполнители. Когда-то и Пугачева приехала в Сопот никому не известной.
-- Ну то Пугачева!
-- Поможете ребятам?
-- Так я ж их репертуара не знаю!
Саньке стало еще скучнее. Ресторан, оказывается, был местом деловой, а не романтической встречи. А потом Санька представил, в какое бешенство впадет Андрей, когда увидит, кого он привел, и уже хотел отказаться от помощи Нины, но гитарист сам заявил:
-- Нет, завтра вечером не могу! Кто меня подменит в кабаке?
-- Но мне сказали, что вы -- лучший гитарист в городе, -- со странным безразличием произнесла она.
-- Кто сказал?
-- Владимир Захарыч.
-- А кто это?
-- Буйнос.
Названная фамилия сделала лицо гитариста испуганным. Его ровненькие, как ножничками подстриженные бровки поехали друг к дружке, но, как ни силились, все-таки через переносицу не дотянулись.
-- А Буйнос откуда меня знает?
-- Он иногда посещал ваш ресторан и слышал вашу игру.
-- Да какая это игра! -- махнул гитарист на подиум, самым заметным на котором была густо оклеенная ярлычками от бананов, импортных яблок и лимонов ударная установка. -- Имитируем шлягеры. И не более. А копия всегда хуже оригинала...
-- Если честно, то это -- просьба Буйноса, -- еле назвала она своего Владимира Захарыча по фамилии.
-- Хорошо, -- неожиданно легко согласился гитарист. -- Только позвоните от имени Буйноса директору ресторана -- и нет проблем!
-- А это... -- начал попытку отказа от услуг местной "звезды" Санька.
-- О! Перерыв закончился! -- обернулся к подиуму гитарист. -- Пора гнать музыку!
-- А это...
-- Адресок только оставьте, куда ехать, -- вскакивая сказал он Нине. -- Я, извините, еще каплю...
С ловкостью фокусника он вогнал из графина в рюмку пятьдесят граммов, не расплескав ни капли, опрокинул водку единым куском, без глотков, в рот, крякнул и похвастался:
-- У нас -- лучшие напитки во всем городе! Вы это... закажите на закуску "Николашку". Великая вещь! С нею можно литр выпить!
-- А это... -- В третий раз дернулся Санька.
-- Закажите! Ну, до завтра! -- и пронесся через танцплощадку под первые нотки, вбитые в зал клавишником.
Начиналась "Погода в доме". Можно было взвыть волком. Но вместо Саньки на тесном подиуме взвыла певичка, местная заменительница Долиной и, наверное, Салтыковой, Овсиенко и Свиридовой. Она так старательно фальшивила, так вытягивала, когда требовалось оборвать ноту, и так обрывала, когда нужно было вытягивать, что Санька просто физически ощутил, как в голову возвращается густая обеденная муть.
-- Ваша отбивная! -- вырос сбоку со счастливым лицом официант.
Нечто коричневое, больше похожее на обжаренные ломти хлеба, чем на свиные отбивные, лежали на двух тарелках, соскользнувших с его подноса. Свежие помидоры оказались импортными, то есть твердыми и стеклянными, хотя в любом огороде Приморска висели сочные местные помидоры-красавцы.
-- Нам сказали, что у вас есть какой-то "Николашка", -- обратилась к официанту Нина.
-- Сделаем! -- вильнул он задом и уплыл на кухню.
-- А это... -- снова начал отказываться от гитариста Санька, и в этот момент из сумочки Нины раздались попискивания.
-- Тамагочи проснулся! -- объявила она. -- Его нужно кормить.
-- Кто?
-- Мой сынок -- Тамагочи.
-- Правда? -- сразу забыл обо всем Санька.
Под его ошарашенным взглядом Нина достала из сумочки белый брелок размером со спичечный коробок, перевернула, и Санька увидел квадратное окошечко-дисплей, в котором трепыхалось что-то круглое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138