.. Разум одного есть сумасшествие другого". - Фуркейд отпил виски. - Это сказал Эмерсон, американский философ. Ни один репортер не скажет правды о сегодняшних событиях...
- Их слова не меняют факты, - заметила Анни. - Вы нашли кольцо Памелы в доме Ренара.
- Ты не думаешь, что я его туда подбросил?
- Если бы вы подложили кольцо, то обязательно бы внесли его в список улик.
- Верно, Анни. - Он наградил ее задумчивым взглядом. - Анни это сокращенное от какого имени?
- Антуанетта.
- Красивое имя. - Он снова глотнул виски. - Почему ты им не пользуешься? Она пожала плечами.
- Не знаю... Все зовут меня Анни.
- А я не все, Туанетта, - спокойно возразил Фуркейд.
Казалось, он придвинулся ближе, и его улыбка стала шире. Анни показалось, что она чувствует исходящий от него жар, ощущает запах кожи от куртки. Она осознала, что его глаза не отпускают ее взгляд, и велела себе отступить. Но не сделала этого.
- Я зашла сюда, чтобы поговорить о деле, - сказала Анни. - Или Ноблие отстранил вас?
- Нет.
- Я бы хотела помочь, если смогу. - Она подняла одну руку, призывая его дослушать. - Я все понимаю - ведь я всего лишь помощник шерифа, а вы детектив, да и Стоукс не захочет, чтобы я в это влезала, но...
- Ты чертовски плохой игрок, Туанетта, - заметил Фуркейд. - Ты сама называешь причины, чтобы я мог тебе отказать.
- Я ее нашла, - просто сказала Анни. - Я видела, что он с ней сделал. Я до сих пор это вижу. Я чувствую себя... обязанной.
- Ты чувствуешь это. Тень смерти, - прошептал Фуркейд.
Он протянул к ней левую руку и растопыренными пальцами почти коснулся ее. Ник медленно провел рукой у нее перед глазами, над головой, едва коснувшись подушечками пальцев ее волос. По телу Анни пробежала дрожь.
- Здесь холодно, правда? - прошептал Фуркейд.
- Здесь? - пробормотала Анни.
- В стране теней.
Она набрала уже было воздуха в легкие, чтобы сказать Фуркейду, какое он на самом деле дерьмо, но язык не слушался ее. Анни слышала, как где-то звонит телефон, до нее доносился звук работающего телевизора, но она воспринимала только Фуркейда и боль, появившуюся в его глазах.
"Неужели действительно глаза - зеркало души?" - подумалось ей.
- Это вы Фуркейд? - Бармен протягивал Нику телефонную трубку.
Ник встал с табурета и прошел вдоль стойки. Воздух ворвался в легкие Анни, стоило ему только отойти, как будто его аура давила ей на грудь подобно наковальне. Нетвердой рукой она поднесла к губам его стакан и отпила глоток виски. Анни не сводила глаз с Фуркейда, перегнувшегося через стойку и слушавшего то, что ему говорили по телефону. Он напился, это точно. Все знали, что и абсолютно трезвый-то детектив не совсем в себе.
Фуркейд повесил трубку и повернулся к ней.
- Я должен идти. - Он вытащил двадцатку из бумажника и бросил на стойку. - Держись подальше от этих теней, Туанетта, - мягко предупредил ее Ник, и чувствовалось, что он знает, о чем говорит. Его пальцы коснулись лица Анни, дотронулись до краешка губ. - Иначе они высосут из тебя жизнь.
ГЛАВА 4
Ник шел по бульвару, отделяющему дорогу от затона. Руки в перчатках засунуты глубоко в карманы кожаной куртки, плечи ссутулились от холодной ночной сырости. Туман поднимался от воды и проплывал мимо, словно облака, несущие ароматы водорослей и мертвой рыбы. Что-то с бульканьем и всплеском нарушило водяную гладь. Может, окунь, решивший поужинать. Или кто-то от жестокой скуки швыряет камни в воду.
Остановившись около мощного дуба, он прислонился к его стволу и осмотрел берег. Ни одной живой души, ни прохожих, ни машин не было на маленьком разводном мосту в северной части затона. На восточном берегу янтарем светились окна домов. Ночной воздух потяжелел от сырости, грозившей пролиться дождем. А в дождливую ночь ничто не заставит людей без причины бродить по улицам.
Он почти напился. Ник оправдывал себя тем, что пытается заглушить боль, но выпивка только сделала ее острее. Обида и ощущение несправедливости происходящего горячим огнем жгли его изнутри.
Ник Фуркейд закрыл глаза, глубоко вздохнул, выдохнул, пытаясь обрести равновесие, этот глубокий всеобъемлющий покой, которого он с таким трудом добивался. Он так долго работал над тем, чтобы научиться контролировать свой гнев, но ярость все равно прорывалась сквозь его доспехи. Ник столько сил отдал этому расследованию, и вот все его надежды рухнули. Фуркейд чувствовал, как холод окружает его, пробирается внутрь. Тень смерти. Он почувствовал неодолимое желание переступить черту. И какая-то часть его существа отчаянно жаждала покориться этому желанию.
Фуркейд задумался над тем, испытывала ли Анни Брусcap такое же желание, или оно ей совсем незнакомо. Вероятно, нет. Она слишком молода. Двадцать восемь лет. Он в этом возрасте был более опытным и циничным. А вот Анни... Ник видел сомнение в ее глазах, когда говорил о тенях. Заметил он и то, что молодая женщина говорит искренне, рассказывая о том, что чувствует себя обязанной Памеле Бишон.
Верное средство, чтобы сохранить рассудок в отделе убийств, - это сохранять дистанцию. Ничего не принимать близко к сердцу. Не вмешиваться. Не приносить эмоции с работы домой. Не переступать черту. Ник Фуркейд никогда не умел следовать этим советам. И пресловутая черта всегда оставалась у него за спиной.
Преследовали ли тени Памелу Бишон? Видела ли она приближающийся призрак смерти, чувствовала ли ее холодное дыхание на затылке? Фуркейд знал ответ.
Памела жаловалась друзьям на настойчивость Ренара, на мелкие авансы с его стороны. Несмотря на ее категорический отказ, Маркус Ренар начал посылать ей подарки. Потом принялся преследовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146