Актеры, продюсеры, топ-модели, политики, юристы. Многие из них тоже имеют здесь дома.
- Насколько я понимаю, вы хотите сказать, что Люси так и не рассталась с прежней жизнью? Она и здесь продолжала свои игры?
- Монтана - место, к тому располагающее. К величайшему ужасу местных фермеров. Следует лишь посочувствовать их бедственному положению. Рост цен на землю, взлетающие до небес налоги. - Дрю вздохнул, и плечи его опустились, словно под тяжким бременем моральной дилеммы. - Но в этом случае и мы с Кевином являемся частью проблемы, ведь так? Мы можем сожалеть о судьбе несчастных фермеров, но мы не собираемся уходить отсюда.
- А на чьей стороне была Люси?
- На своей. - Во взгляде Дрю читалось понимание и открытость. - Но вы, дорогая, кажется, не очень-то на нее похожи, - ласково произнес Дрю.
Печально улыбнувшись, Мэри соскользнула с камня на землю:
- Да. У нас было не так уж много общего... если не считать того, что мы были подругами. Впрочем, это обстоятельство мало что меняет, не так ли?
Дрю по-братски обнял Мэри за плечи и дружески сжал их:
- Должен сказать, что я считал Люси человеком благородной натуры, и потому, собственно, она всегда мне нравилась. У нее было редкое чувство юмора, и если Люси находила вас достойным своей дружбы, она отдавала вам всю себя, без остатка.
- Просто она была... Ну ладно: она была просто Люси. И теперь ее не стало.
Несколько минут они стояли молча, прислонившись друг к другу плечами, словно давние друзья.
Мэри наблюдала за парящим в небе орлом, наполняясь умиротворенностью окружающей природы и изгоняя из души все лишнее. Она глубоко вдохнула свежий, чистый воздух, пахнущий сосной, кедром, ароматом полевых цветов, и успокоилась, вновь повторив про себя стихотворную строку: Я расскажу тебе, как солнце восходит и туман рассеивается...
Миллер Даггерпонт свалился на голову Мэри во время завтрака. Она увидела, как он пробирается между столиками в столовой и с чувством фатальной неизбежности поняла, что он направляется именно к ней. У всех посетителей, мимо столиков которых проходил Даггерпонт, вилки и ложки застывали в воздухе, а выражение лиц колебалось в диапазоне от ужаса до смешанной с изумлением радости.
Даггерпонт был настолько же широк, насколько высок - настоящий шкаф, с лицом бульдога и редким ежиком седых волос. Поверх белоснежной рубашки его полный торс плотно облегал золотой с черным парчовый жилет; узел черного тонкого галстука скрывался в складках двойного подбородка. Серебряная пряжка огромного ремня, усеянная бирюзой, выпирала на животе, точно витиеватый орнамент на капоте тягача "Мак". Туфли из змеиной кожи на облаченных в черные брюки ногах выглядели до смешного маленькими под такой чудовищной тушей.
- Мисс Мэрили Дженнингс, если не ошибаюсь? - Голос Даггерпонта громом прокатился по всему залу.
Первым желанием Мэри было ответить "нет", в надежде на то, что эта громадина уйдет и напугает кого-нибудь другого из посетителей, но голова ее предательски кивнула, подтверждая правильность предположения Даггерпонта.
Он протянул ей руку, похожую на надутую резиновую перчатку, и ухватил руку Мэри прежде, чем та успела вытереть дынный сок.
- Миллер Даггерпонт, эсквайр, - представился гигант голосом достаточно громким, чтобы разбудить призрак мадам Бель. - Адвокат и человек эпохи Возрождения. У меня для вас сюрприз, маленькая леди.
- Я не очень уверена, что мое сердце будет способно его выдержать, откликнулась Мэри, шутя лишь наполовину.
- Пойдемте, - приказал Даггерпонт, вытаскивая Мэри из-за стола. - Это важно. Поесть вы успеете в любое другое время.
Похоже, по части данного предмета Даггерпонт был несомненным знатоком. Желудок Мэри протестующе заворчал, но ей пришлось, спотыкаясь, следовать за адвокатом, размышляя о том, что самого мистера Даггерпонта из-за трапезы не смог бы вытащить даже дикий слон. Миллер, точно локомотив товарного поезда, протащил Мэри через вестибюль на улицу. Промчавшись по Мэйн-стрит, он, игнорируя правила уличного движения, пересек Первую авеню и продолжил свое стремительное движение, совершенно не обращая внимания на любопытствующие взгляды встречных прохожих.
Они свернули к кирпичному дому с витриной в резной деревянной окантовке. Сверху, полукругом, красовалась надпись золотыми буквами в веселеньком стиле девяностых: "ПРОБИРНАЯ ПАЛАТА ЭДЕМСКОЙ ДОЛИНЫ", а бронзовая табличка на самой двери гласила: "МИЛЛЕР ДАГГЕРПОНТ, ЭСКВАЙР. АДВОКАТ".
- Вот здесь я и храню свою коллекцию, - перебирая огромную связку ключей, сообщил Миллер. - Я собираю все. Песни, игрушки, сельскохозяйственное оборудование, как вы это называете. Я сорвал неплохой куш на индейских древностях, когда сюда стали прибывать все эти типы из Голливуда. Они думают, что станут аборигенами, как только повесят на стену старую лошадиную попону. Проклятые дураки, я вам доложу, но не из-за коллекции. С коллекцией все в порядке. Просто они проклятые дураки вообще.
Даггерпонт распахнул дверь и вошел в дом, таща за собой и Мэри, точно непослушного ребенка. Стены дома от пола до потолка были уставлены полками. От двери до противоположной стены по центру комнаты протянулся ряд низеньких витрин. С потолка, подвешенные на проволоке, свисали старьте рекламные плакаты и автомобильные номера. Пол был завален всяким хламом. У дальней стены стояли два высоких ящика, доверху набитых игрушками, стеклянной посудой, жестяными канистрами, деревянными коробочками и еще бог весть чем.
- Смотрите под ноги! - ворчливо выражая свое недовольство беспорядком, приказал Миллер. - Какой-то пьяный идиот ворвался вчера сюда с черного хода и перевернул все вверх дном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144