Мэй-Анна рассмеялась, щелкнула пальцами, и горничная внесла серебряный поднос, на котором были бутылка шампанского, три бокала, хлеб, черная икра и вареные яйца, порезанные дольками. Именно тогда мы с Виппи Берд узнали от Мэй-Анны, что икра – это, оказывается, просто рыбьи яйца.
Неделю спустя, сидя на краю бассейна, разглядывая мраморные статуи и закусывая виски икрой, а виски с содовой тогда было очень популярно в нашем штате, мы с Виппи Берд решили, что так жить совсем неплохо.
– Эй, Мэй-Анна, если у тебя такая куча денег, почему ты не купишь этим ребятам штаны? – спросила Виппи Берд. – Или, если хочешь, я сошью их сама, купи только материал.
– Как же ты наденешь на них штаны, – возразила Мэй-Анна, – если ноги у них накрепко привинчены к полу?
– Ну, если не штаны, соорудим им хотя бы набедренные повязки.
– Нет, не надо, – ответила Мэй-Анна. – По крайней мере, не всем, вон тот посредине, у которого дружок размером с баклажан, нравится мне больше остальных, – это зрелище заставляет моих приятелей ревновать.
Мэй-Анна лежала в шезлонге, одетая в белый купальник «Каталина», который выглядел так, словно он растворится в воде, как сахар, стоит ей только погрузиться в бассейн. Впрочем, в Голливуде никто не купался в бассейнах, там было принято только лежать с ними рядом. Или, если напьешься пьяным, прыгать в бассейн одетым, пояснила Мэй-Анна, втирая в ноги крем от загара. Тогда мы с Виппи Берд впервые узнали, что на свете есть такая вещь – крем от загара. Откуда нам было это знать, ведь в Бьютте никто не сидел позади дома в купальном костюме.
– Может быть, лучше сделать им хитоны? – спросила я Виппи Берд.
– Все, что будет угодно Мэй-Анне, – это ее статуи.
– Можно попробовать все понемногу – как на показе мод, – сказала Мэй-Анна. – Вон той дамочке в центре мы сделаем костюм из твида. Эффа Коммандер, тебе не кажется, что она похожа на нашу школьную учительницу истории?
– Трудно сказать – у нее ведь нет головы, да и рук тоже, – ответила я.
– Ну, она стоит совсем как наша учительница.
Я некоторое время рассматривала статую, пытаясь уловить сходство, о котором она говорила.
– Эй, Мэй-Анна, – вмешалась Виппи Берд, – зачем ты покупаешь какие-то обломки, надо было брать целых людей.
– Им надо сделать белые хитоны, – сказала я, – чтобы все было в одном стиле. Скажи, а почему это ты решила все сделать белым?
– Это придумала не я, а дизайнеры братьев Уорнер по их указанию. И потом, не все здесь белое, например, вы.
Это она верно подметила.
Перед выездом из Бьютта мы с Виппи Берд долго ломали голову, какой подарок привезти Мэй-Анне. У нее было уже больше сотни фотографий Муна, а конфеты из кондитерской Геймера мы и так посылали ей каждый год на день рождения. Мэй-Анна просила привезти ей снега, и Мун даже собрал немного в банку, и этот снег превратился в грязную воду, но перед самым выездом Виппи Берд, как всегда, нашла верное решение.
Наш подарок мы вручили сразу после того, как закончилась «экскурсия» по ее дому. Он был аккуратно завернут в мешковину и перевязан шпагатом. Мэй-Анна стала тщательно развязывать каждый узелок, но потом не вытерпела и просто разорвала шпагат, вытащила подарок на свет и, увидев его, долго хохотала. Она держала в руках деревянную кружку, игравшую роль вывески в том баре, где они с Бастером когда-то сыграли свою «свадьбу».
– Ах, так это вывеска из «Коричневой кружки»! – удивленно воскликнула она. – Ну, это настоящий свадебный подарок! Как он у вас оказался?
– Мы его сперли, что же еще, – сказала Виппи Берд.
Мэй-Анна сняла в своей спальне одно из зеркал и повесила кружку на его место. Кружка была грязной, потому что ни мне, ни Виппи Берд не пришло в голову ее заранее почистить, и обрывки паутины пристали к белоснежным штанам Мэй-Анны. Это ее нисколько не обеспокоило, и мы принялись оживленно обсуждать, как интересно смотрится коричневый предмет в белизне ее дома. Деревянная кружка так и провисела на этом месте до конца ее дней.
Мэй-Анна протянула мне лосьон против загара, но я отрицательно покачала головой, потому что солнце мне никогда не вредило. «Эй, Мэй-Анна, а чем здесь вообще можно заняться?» – спросила я, и мы все рассмеялись.
А дело было в том, что сегодня был первый день, который мы провели вместе за всю неделю нашего пребывания у нее в гостях, и Мэй-Анна сводила нас пообедать в ресторан «Браун Дерби». Этот ресторан был выстроен в форме ковбойской шляпы, и цены в нем были сумасшедшие. Мэй-Анна сказала, что туда часто ходят приезжие из Небраски, которые принимают друг друга за кинозвезд. Наверное, так оно и было, потому что какой-то человек попросил у меня автограф, видимо, из-за того, что в тот момент на мне была одна из шляпок Мэй-Анны и вуаль, мешавшая поднести ложку ко рту, скрывала мое лицо.
В остальные дни она предоставляла нас самим себе и свою машину – в наше распоряжение. Она объяснила нам, что, если бы она ездила с нами, нам бы не было житья от людей, желающих получить автограф, что, конечно, было верно. Когда мы выходили с ней вместе, нам стоило остановиться хоть на минуту, тут же вокруг начинала собираться толпа, и люди просили ее написать что-нибудь личное им в записные книжки. Другие просили разрешения сфотографировать ее, третьи спрашивали, когда она собирается выходить замуж за Кларка Гейбла, хотя она даже не была с ним знакома, и нам с Виппи Берд приходилось ждать ее порой минут по тридцать-сорок, пока она не переговорит со всеми.
Нам с Виппи Берд нравилось разъезжать в белом «Кадиллаке» Мэй-Анны, потому что прохожие останавливались, глазели на нас и старались припомнить, кто мы такие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90