– По-моему, он опять уснул.
– Они разбудили тебя? – тихо спросил Зандро, шевеля своим дыханием волосики на голове Ники.
– Нет, я не спала.
– Ты ушла от нас очень рано, – неодобрительно заметил он.
Она не ответила, лишь слегка пожала плечами.
Зандро очень осторожно положил Ники в кроватку. Затем накрыл его, тщательно подоткнул одеяло и коснулся губами лба ребенка. Несколько секунд он наблюдал, как спит его племянник.
– Он очень похож на своего отца, – тихо сказал Зандро, и ей показалось, что его тон изменился.
– Твоя мать тоже так думает. Она рассказала мне, каким веселым и счастливым маленьким мальчиком был Рико. Но ты… ты сказал, что он был избалованным.
– Это не мешало мне любить его. – Зандро повернулся к ней. – Все любили Рико.
Услышав горькую нотку в его голосе, она осмелела и спросила:
– Ты думал, что тебя не могут любить так, как его?
Полумрак скрывал лицо Зандро, но легкое движение выдало какое-то тревожившее его чувство. Внезапно он тихо рассмеялся.
– Мы оба знаем, каким был Рико. Разве ты могла не влюбиться в него?
Вопрос, на который у нее нет ответа, и, к счастью, риторический. После недолгого молчания Зандро отошел от кроватки, взял Лию под руку и вывел из комнаты, закрыв за собой дверь.
Он отпустил ее и посмотрел на короткую тонкую ночную рубашку, задержав взгляд на голых ногах. Затем поднял глаза и взял Лию за подбородок.
– Спокойной ночи, – сказал он и, быстро наклонив голову, решительно поцеловал.
Приложив палец к ее губам, Зандро отступил назад, повернулся и быстро направился в свою комнату. Не оглянувшись, закрыл дверь, прежде чем Лия заставила себя вернуться в спальню и лечь в постель.
Должно быть, Зандро завидовал жизнерадостному характеру брата, его беззаботному детству. Но так же, как его родители, он горевал, когда Рико исчез из их жизни.
Наверное, они находят утешение в заботе о его сыне. Любовь миссис Брунеллески к мальчику очевидна, и сомнений в том, что Зандро тоже любит его, больше нет. Ребенок платит ему доверчивой невинной привязанностью.
Она видела, как малыш без опаски подходит к Доменико, а тот рассеянно сажает его на колени и безропотно терпит, когда Ники с любопытством исследует одежду или перстни, которые украшают два пальца деда. Иногда малыш засыпает, приникнув к груди старшего Брунеллески.
Лия беспокойно ворочалась в постели до рассвета. Слезы текли по ее лицу. Когда солнце золотыми лучами заиграло на воде и рассеяло серые облака на горизонте, у нее, наконец, созрело решение.
На следующий вечер Зандро не появился к ужину, и миссис Брунеллески сказала, что он задерживается в офисе. После бурного дня, в течение которого часто шел дождь, Ники капризничал, и Барбара уложила его спать немного раньше обычного.
Наконец в гостиную вошел Зандро.
Мать приветствовала его и предложила кофе, но он отрицательно покачал головой.
– Мне нужно поговорить с тобой, Лия. – Обратившись к родителям, Зандро добавил: – Извините нас, пожалуйста.
Миссис Брунеллески удивилась, отец бросил на него проницательный взгляд, но Зандро уже не смотрел на них.
– Лия! – повелительно сказал он. – Мы побеседуем в моем кабинете.
Когда-нибудь ей все-таки придется поговорить с ним, и, оттягивая разговор, она не избавит себя от свинцовой тяжести в сердце.
– О чем? – спросила Лия, осторожно ставя чашку на стол и поднимаясь. Сердце у нее глухо стучало, ноги подгибались.
– Не думаю, что тебе захочется обсуждать это здесь, – мрачно произнес Зандро.
Движением руки он указал, что жертва должна идти впереди него. Шагая по коридору в комнату, где прежде ей не приходилось бывать, она чувствовала себя так, будто ее сопровождает тюремщик.
Когда они вошли, Зандро включил свет и закрыл дверь. В комнате стоял большой стол с компьютером и принтером, офисный стул и два удобных кресла. На полках, тянущихся от пола до потолка, аккуратными рядами стояли книги и лежали стопки бумаг. Очевидно, здесь он занимался серьезной работой.
– Сядь, – приказал Зандро.
Он стоял перед дверью, как будто решив лишить ее попытки спастись бегством.
– Нет. – Лия повернулась к нему лицом, не желая садиться, если он останется стоять. – В чем дело?
– Я мог бы задать этот вопрос тебе.
Лицо Зандро показалось ей бледнее, чем обычно, и она поняла, что он с усилием держит себя в руках. Во всем его теле ощущалось напряжение. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что спокойная внешность скрывает неукротимую ярость.
От страха у нее сжалось сердце, но она попыталась не делать преждевременных выводов. Лучше пусть он выскажет то, что его беспокоит, и таким образом отодвинет страшный момент, когда ей придется сделать признание.
– Я не знаю, о чем ты говоришь.
Маска спала, и глаза Зандро гневно вспыхнули. Ей пришлось стиснуть пальцы в кулаки, чтоб не отступить перед ним и не забиться в угол.
– Прекрати мистифицировать меня! Твоя карта бита. Я не знаю, как ты могла подумать, что это сойдет тебе с рук.
Что… что сойдет?
Глупо, но у нее теплилась слабая надежда, что удастся объяснить ему все. Быть может, если она расскажет свою историю, Зандро, прежде чем назвать ее лгуньей и самозванкой – кем она на самом деле является, – поймет, что заставило ее прибегнуть к обману.
Он подошел ближе, с осуждением глядя на нее.
– Этот фарс, – услышала она резкий неумолимый голос.
Сейчас у нее расколется голова, ее вырвет прямо на дорогой ковер, лежащий на полу. С трудом подавив тошноту, она посмотрела в гневные темные глаза, которые вызывали у нее такой страх, что сердце замирало в груди.
– Лия Кэмерон умерла два месяца назад, – заявил Зандро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41