– Если это все, что ты хотел сказать, то я пойду. Все было… – она пожала плечами с беспомощным видом, – потрясающе.
– Не будь глупой, Алекса, – мягко предупредил Джованни. – Ты не можешь сейчас встать и уйти.
– Я могу делать все, что хочу, – возразила она. Молоточек страха уже начал стучать в ее голове, пока она убедила себя в том, что даже Джованни не сможет задержать ее здесь силой. – Такое счастье быть одинокой!
Охваченная гневом, она проговорилась о том, что у нее никого нет, – и на лице Джованни появилась удовлетворенная улыбка. Но даже если бы у нее кто-нибудь и был, его ожидала бы отставка – какая женщина не предпочла бы Джованни да Верраззано любому другому мужчине?
– Но ты все-таки не услышала о причине, которая побудила меня приехать сюда. Разве тебе это не интересно?
Она изобразила равнодушие на лице, но неожиданно волнение переполнило ее.
Приехал сюда, чтобы подать на развод? Сердце ее упало, словно большая капля, сорвавшаяся с потолка. Она удивилась, что развод может причинить такую боль, даже после неудавшегося брака.
– Хорошо, я сгораю от любопытства. Скажи мне.
Он улыбнулся.
– Я хотел просить тебя поехать со мной в Карастан, на свадьбу моего сводного брата.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Алекса изумленно уставилась на Джованни, сердце ее бешено стучало в груди.
– Что ты хотел? – недоверчиво переспросила она, будто плохо расслышала, хотя каждое слово его было таким же ясным, как выражение удовольствия на темном чеканном лице. Он старается произвести на меня впечатление, подумала она.
– Перестань играть хотя бы на время, Алекса, все достаточно просто. Поехали вместе с Карастан, – проворковал он, и глаза его сузились в сардонической усмешке. – Ведь не пресыщена же ты такими событиями? – поинтересовался он. – Я хотел сделать тебе сюрприз – не каждый день женщины получают приглашение на королевскую свадьбу. Неужели это предложение не соблазняет тебя?
Она догадывалась, что многие женщины просто бы вцепились в такую возможность – не важно, какую цену им пришлось бы за это заплатить. Но Алекса не относилась к тем, кого привлекали деньги и украшения. Разве не оставила она все наряды и. драгоценности в Неаполе, когда сбежала от своего мужа?
– Должно быть, ты не в своем уме! – выдохнула она. – На каком основании я должна сопровождать тебя куда бы то ни было?
– Потому что ты – моя жена.
– Только номинально.
– Этого достаточно.
– Для меня – нет.
– Но ведь я говорю о своих потребностях, дорогая, а не о твоих.
Алекса подняла бокал и сумела отпить глоток вина, хотя руки ее тряслись от волнения. Она почувствовала, как вино слегка закружило ей голову, и это прибавило ей смелости.
– Это бессмысленно, Джованни, а даже если в этом и есть смысл, ответ будет один: нет. – Она увидела на его лице жесткое выражение, которое было ей хорошо знакомо. – Ведь найдется множество женщин, которые будут счастливы сопровождать тебя!
Он выдержал паузу, а когда заговорил, голос его был холодным, как лед.
– И тебя это не волнует? Если я возьму другую женщину?
Она добавила бравады в свой голос:
– А почему меня это должно волновать?
Ведь у нее должно быть расчетливое сердце женщины, которая ушла от мужа без всякого сожаления, не бросив прощальный взгляд. Неужели хоть на минуту он мог подумать, что она переживает?
Лицо Джованни потемнело от гнева.
– А не хочешь ли ты представить себе, как я целую ее? Как вхожу глубоко в ее тело, а ноги ее плотно обхватывают мою спину, и это продолжается до тех пор, пока она не закричит от удовольствия!
Не готовая к таким выпадам, Алекса почувствовала приступ тошноты.
– Джованни…
Его рот искривился, и он даже не попытался скрыть свой триумф, победно взмахнув рукой.
– Подействовало! – торжествующе воскликнул он. – Ты была бы сделана из камня, если б это не затронуло тебя.
Нет, она была не из камня. Тело ее было нежным и теплым. Оно трепетало под его прикосновениями, словно он был виртуозом, играющим на музыкальном инструменте. Куда бы он ни вел ее, она послушно следовала за ним – он создал границы для их сексуальных отношений, и она была счастлива подчиняться им. Когда она кивнула, вспыхнув огнем, на его предложение подождать до свадьбы, он испытал трепетную гордость за нее.
Он искал невинности, и Алекса заставила его поверить в то, что он ее нашел. Но в первую брачную ночь Джованни обнаружил, что все это было притворством, однако ничего уже не мог поделать. Ему оставалось лишь презирать ее за то, что она сделала из него дурака. А до того времени Джованни никогда не чувствовал себя дураком.
Что-то в его сердце умерло в их брачную ночь. И все же, превозмогая боль и злость, Джованни решил получать удовольствие от того, что теперь принадлежало ему, – и наслаждался, побуждая Алексу реагировать на его ласки. Она знала, что он презирает ее, и все же была неспособна противостоять ему. Каждый раз, когда она испытывала оргазм, для нее это было поражением, для него – победой.
– Признайся, – сказал он мягко. – Тебе не нравится мысль о том, что я лежу с другой женщиной.
Конечно, ей не нравилось – от этого у нее возникала жуткая тошнота. Она сглотнула горечь, образовавшуюся во рту, и с надеждой подумала, что он ничего не заметил.
– Точно так же мне не понравилась бы мысль о том, что ты лежишь с другим мужчиной, – прошептал он.
Значит, ничего не изменилось, подумала Алекса.
– Это смешно, – сказала она, крепко сжав руки и положив их на стол перед ним, словно закованный в наручники заключенный. – Мы разделены. Мы не видели друг друга почти пять лет – и один из нас должен в конце концов подать на развод.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34