– Возможно, секс усложнил наши отношения, – медленно сказал он. – Но я так сильно желал тебя, Соррель. Когда я вошел в твою квартиру и увидел тебя в той откровенной одежде, – его голос стал хриплым, а глаза вспыхнули, – я внезапно понял, как сильно я тебя хочу.
– Малик… – перебила его Соррель. Она поняла, что больше не сможет молчать. Полуправда тоже способна причинять боль. Он должен знать, что она чувствует к нему. Скрывать это от него и дальше было бы жестоко. – Я плакала потому, что люблю тебя, – тихо сказала она. – И всегда любила. Вот почему я уехала. Ты в упор не замечал меня, и я не могла ждать, пока ты возьмешь в жены другую женщину. Я бы просто не вынесла этого. Я плакала, потому что ты никогда не ответишь мне взаимностью…
Его глаза сузились.
– Так ты не хочешь уйти от меня?
– Конечно, не хочу, – прошептала она. Как он мог так подумать? Внезапно Соррель поняла: Малик просто не знал, как реагировать на ее слова. Он просто не умел, ведь никто и никогда прежде не говорил ему, что любит его. – Ни за что на свете.
Малик вздохнул, когда она дотронулась кончиками пальцев до его губ, вглядываясь в любимое лицо. В его глазах она увидела то, во что не могла поверить, но в ее сердце зажегся огонек надежды.
Она любила Малика, мечтала о его любви, и, возможно, он мог бы когда-нибудь подарить ей счастье…
А пока она просто будет рядом, доказывая ему свою преданность и уважение. Она станет помогать ему во всем, если он ей позволит.
– Я люблю тебя, Малик. Я так тебя люблю.
К его горлу подкатил комок, когда он понял, что она открыла ему свое сердце, не побоялась рассказать о своих чувствах. Все вдруг стало так просто и ясно, у него словно пелена упала с глаз.
Малик понял, почему он так скучал по ней и хотел ее. Понял, почему ему казалось, что его сердце разобьется, если она еще раз уедет от него.
Ему было трудно говорить, но не мог не сказать:
– Я тоже тебя люблю, Соррель. Я люблю тебя, – повторил он.
Малик был изумлен новым чувством, так внезапно нахлынувшим на него. Любовь наполнила его сердце, как солнечный свет озаряет темную комнату, а вслед за ней пришли радость, покой… и вожделение.
Да, он хотел ее, но теперь это было не просто желание. С нежностью он обхватил лицо Соррель руками и прошептал ее имя.
– Малик?.. – робко отозвалась она, все еще не решаясь поверить в чудо.
Он наклонил голову, едва касаясь губами ее губ, чувствуя ее теплое дыхание. За секунду до того, как он поцеловал ее, его глаза вспыхнули от восторга, а тело напряглось, как никогда раньше.
– Я тебя люблю, – вновь сказал он. – И я собираюсь показать тебе, насколько сильно.
Малик отнес Соррель на кровать. Впервые в жизни он преклонялся перед своей женщиной. Ни один сантиметр ее мягкой бархатистой кожи не остался без изысканной ласки. Внезапно все те действия, которые он выполнял множество раз, приобрели для него новый смысл, словно он оказался в другом измерении, где цвета ярче, звуки громче, а ощущения реальнее. Малик чувствовал: на этот раз соединялись не только их тела, но и души.
Когда все закончилось, он лежал, обнимая Соррель, и слезы катились по его щекам. Он провел ладонью по ее лицу и понял: она тоже плачет. Только сейчас он начал понимать, что плакать можно не только от горя, но и от счастья, и в слезах нет ничего постыдного. Тем более в спальне с любимой женщиной, с которой он мог быть мужчиной в большей степени, чем с кем-либо другим.
Малик крепко прижал Соррель к себе, поцеловал и сказал ей на ухо:
– Я никогда не отпущу тебя, моя королева, моя жена, моя любовь.
Она поцеловала спутанные волосы мужа и обняла его в ответ, чувствуя, что сгорает от любви к нему.
Эпилог
Соррель сидела перед зеркалом, расчесывая свои длинные волосы, пока они не рассыпались по плечам блестящим водопадом. Она зевнула. Вечер оказался очень длинным, но успешным. Сегодня праздновали открытие первой части новой дороги, которая должна протянуться от столицы на запад через всю страну. В один прекрасный день она достигнет гор, отделяющих Харастан от соседней страны. С появлением этой трассы сюда станут приезжать туристы, и множество людей смогут получить работу, в которой так нуждаются. Однако нашлись и те, кто выступал против строительства дороги.
– Люди всегда противятся прогрессу, Соррель, – тихо сказал Малик, когда она передала ему слова недовольства, которые она слышала, – в основном от иностранцев.
– Они не хотят перемен, – согласилась она.
– Всегда найдется камень преткновения, – улыбнулся Малик.
Им обоим пришлось привыкать к большим переменам, гораздо более серьезным, чем у обычных молодоженов, – они не только адаптировались к семейной жизни, Соррель должна была научиться быть супругой шейха. Она словно каталась на американских горках – у нее кружилась голова, захватывало дух, и порой она уставала от этого.
Чтобы она имела возможность отдыхать, Малик поручил ведущему архитектору Харастана руководить постройкой дома на побережье, недалеко от коттеджа Ксавье и Лауры. Джованни и Алекса тоже решили купить там землю.
Дом для Малика и Соррель построили, и он очень понравился молодой женщине. Они с мужем собирались отправиться туда завтра, и Соррель с нетерпением ждала этой поездки.
– Ты еще не спишь! – услышала она довольный голос мужа.
Он встал позади нее так, что она могла видеть его отражение в зеркале. Она откинула голову и прислонилась к нему.
– Я всегда дожидаюсь тебя, – обиженно проговорила Соррель, но тут же растаяла от удовольствия – Малик начал массировать ее плечи.
– Я знаю, мой ангел. – Он поцеловал ее макушку и нахмурился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33