Подумать только – могучий двадцативосьмилетний воин превратился в безвольного ягненка от прикосновения нежных пальчиков его собственной, не искушенной в любовных играх жены!
Он наклонился над Джоанной и поцеловал ее.
– Сейчас я войду в тебя, – тихо сказал он. – Я буду очень нежен, милая.
Рори говорил это успокаивающим тоном, но сердце его сжалось, – она была такая миниатюрная!
Он стал осторожно, легкими толчками входить в ее горячее влажное лоно, но наткнулся на преграду, которая не давала ему двигаться дальше. Все его тело покрылось испариной, ему стоило неимоверных усилий сдержаться, но он не хотел причинить ей боль. Теперь стало ясно, что без этого не обойтись.
Он поцеловал ее.
– Сейчас будет немного больно, – хрипло сказал он, – но это в первый и в последний раз, девочка.
Обхватив ее бедра, он одним мощным толчком вошел в нее, разрывая плеву. Она вскрикнула, и у него сжалось сердце. Она словно застыла под ним.
Он поцеловал ее соленые от слез глаза.
– Ох, милая, – полный сочувствия, пробормотал он, – я бы так хотел, чтобы больно было мне, а не тебе!
– Теперь уже все? – с надеждой спросила она.
Ее неискушенность в любовных утехах вызвала у него улыбку. Он тяжело дышал, его сердце громко стучало, как будто он в доспехах и полностью вооруженный вел рукопашный бой.
– Нет, еще не все, девочка моя, – сказал он. – Это была самая трудная часть, и она закончилась. Теперь начинается приятная часть, полная наслаждения и восторга.
Рори не думал о себе, он старался доставить удовольствие своей жене. Он двигался медленно и ритмично, внимательно наблюдая за выражением ее лица, на котором все эмоции были видны совершенно ясно. Ее глаза закрылись, длинные ресницы опять легли на щеки, по которым вдруг потекли слезы. Рори в ужасе замер. Его сердце остановилось на миг, а затем вновь глухо забилось.
– Что с тобой, любимая моя? – спросил он, ожидая услышать самое худшее. – Я причинил тебе боль?
Джоанна медленно открыла затуманенные страстью и слезами глаза, и выражение благоговейного восторга осветило ее лицо.
– Не боль, Рори, – прошептала она с чуть заметной хрипотцой, которую он успел так полюбить, еще когда она изображала из себя Джоуи. – Совсем наоборот… Просто я чувствую себя так… так…
Рори, внутренне возликовав, возобновил свои движения. Нежно улыбаясь ей, он пробормотал:
– Ну, скажи мне, любимая. Скажи же, каково это – чувствовать меня внутри?
– Это очень… это просто… просто прекрасно, – выдохнула она, скользя руками по его поросшей курчавыми волосками груди. – Это так… восхитительно и… волшебно, что я отчего-то плачу…
Он откинул с ее лица шелковистые рыжие пряди волос и обхватил его ладонями.
– Обними меня ногами, любимая.
Джоанна без малейших колебаний сделала так, как он просил.
– Мы постараемся продержаться так долго, как тебе того захочется, моя девочка, – сказал он, невероятным усилием воли сдерживая рвущуюся наружу страсть. – Мы не станем спешить. Постарайся ощутить все оттенки этого чувства и просто наслаждайся.
Джоанна в экстазе провела губами по его солоноватым от пота плечам, чуть прикусила зубами кожу, а затем ее подхватила волна невероятного удовольствия и понесла, дыхание стало частым и прерывистым, она еще сильнее обвила его руками и ногами, желая одного – полностью слиться с ним, утянуть за собой в этот водоворот немыслимых наслаждений, которые он дарил ей.
– Боже, девочка, – задыхаясь, прошептал он, – ты сейчас прикончишь меня.
– О, Рори… О, Рори… О, Рори, – только и могла она выговорить.
А затем она вскрикнула, ее худенькое тело задрожало, напряглось, достигнув высшей точки наслаждения, и она без сил откинулась на подушки.
Он всей своей плотью ощущал этот трепет, зажегший внутри его адское пламя. Восхитительный запах ее страсти взорвал обостренные до предела чувства, он понял, что больше не в состоянии сдерживаться. Последний раз он вонзился в нее, испытав при этом такое полное освобождение, что все его могучее тело сотряслось от чувственного восторга.
Сердце его билось, словно молот о наковальню. Судорожно, с шумом дыша, он собрал последние силы и перекатился на спину, чтобы ненароком не задавить свою хрупкую возлюбленную. Но она сама потянулась к нему и, перекинув через него ногу, легла сверху, прижавшись щекой к его груди и глядя на него широко распахнутыми глазами, полными изумления и восторга. Совершенно потрясенная тем, что произошло между ними, она молча смотрела на него, и этот взгляд сказал ему все, что он хотел сейчас знать.
Рори обхватил ее голову руками, зарывшись пальцами в ее густые растрепанные волосы.
– Ты моя, Джоанна, – сказал он, и ее поразило то, как взволнованно прозвучал его хриплый голос. – Моя и только моя. И клянусь именем господа нашего, я убью всякого, кто попытается отнять тебя у меня.
– Как это мило с вашей стороны – заглянуть к нам на кухню, леди Маклин, – вежливо сказала черноволосая девочка.
Она стояла возле стола, наблюдая, как Джоанна замешивает тесто.
– Мама позволяет поварихе готовить пирог с яблоками и с вареньем, но только мне она разрешает помогать ей печь пирог с крыжовником.
– Печь пирог с крыжовником – это мое самое любимое занятие, – заверила Джоанна свою новую тринадцатилетнюю знакомую. – И ты была так добра, что одолжила мне платье. – Она бросила взгляд на платье из светло-желтой шерсти и вдруг обнаружила зеленое пятно на рукаве. – И вот посмотри, что я натворила! Испортила его!
Леди Нина рассмеялась и, сняв с огня металлический котелок, в котором булькала фруктовая начинка, перенесла его на стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124