Было видно, что он, главным образом, беспокоится за нее, а не за себя.
Джоанна с трудом отвела глаза, не в состоянии встретиться с пронизывающим взглядом горящих зеленых глаз. Ведь она должна была отречься от него. Она взглянула на францисканского монаха в черной рясе с капюшоном, который стоял возле Эндрю у очага.
– Я… Я хочу аннулировать наш брак, отец, – сказала она хрипло.
Слова, казалось, застревали у нее в горле.
– Нет, Джоанна! – закричал Рори.
– На каком основании, миледи? – елейным голосом спросил монах.
Было очевидно, что этот святой человек был подкуплен и прекрасно знал, что именно сейчас произойдет.
– На основании того… на основании… – Слезы брызнули из глаз Джоанны, она почти не видела людей внизу.
Она яростно стерла предательскую влагу, залившую ей лицо.
– Не делай этого, Джоанна! – снова крикнул Рори.
Ярость, прозвучавшая в его голосе, ударила ее словно пощечина.
Ее взгляд сконцентрировался на священнике, она прижалась к перилам, колени ее подгибались.
– Наш брак с лэрдом Маклином не был… не был осуществлен.
– Черт возьми! – выругался Рори и повернулся к монаху. – Вы же видите, ее заставляют сказать это, вы, бесчувственный сукин сын!
Священник, казалось, его даже не замечал.
– Вы можете доказать это, миледи? – спросил он своим слащавым тоном.
– Мы… мы спим раздельно, – сказала Джоанна, подавив рыдание. – Я пыталась убить его в первую брачную ночь и сбежала на следующий день с моим кузеном Эндрю. Он может подтвердить. С тех пор как мы приехали в Арханкери, лэрд Маклин и я… мы спим в разных комнатах.
Монах скорбно качал головой, словно китайский болванчик:
– И вы, конечно, можете поклясться в этом, леди Джоанна?
Джоанна вытерла слезы, бегущие по щекам, затем подняла обе руки перед собой.
– Я клянусь всеми святыми, что, несмотря на то, что брак между лэрдом Маклином и мной был заключен несколько дней назад, я все еще девственна.
– Она лжет! – прорычал ее муж.
Этот безумный, яростный вопль, полный боли, эхом пронесся по залу.
– Мы, безусловно, женаты!
Рори попытался подняться на ноги, чувствуя, как все его мышцы сводит судорога, но все пятеро его стражей заставили его вновь опуститься на пол. С громким проклятием Годфри схватил Рори за волосы и, оттянув его голову назад, приставил к горлу кинжал, чуть полоснув при этом по коже. Лезвие окрасилось красным.
– Не стоит больше совершать подобных ошибок, – зловеще прошипел он Рори на ухо.
Презрительная усмешка искривила его пухлое лицо с блеклыми злобными глаз ками и толстыми губами.
– Ты мертвец, – спокойно сказал ему Рори.
Мечи придвинулись чуть ближе, едва не касаясь его кожи.
– Позволь, я перережу глотку этому ублюдку, – обратился Годфри к своему брату. – Это будет гораздо быстрее, чем дожидаться, когда придут эти чертовы бумаги из Рима. – И с этими словами он снова провел кинжалом по шее, рассекая Рори кожу.
– Подождите! – крикнула Нина.
Ее густые белокурые волосы разметались по плечам, рука вытянулась в умоляющем жесте.
– Не убивайте его! Это правда – то, что говорит леди Джоанна. Я поселила их в раздельные комнаты с самого момента их приезда сюда. Лэрд Маклин никогда не спал со своей женой. – Она чуть помолчала, понимая, что все головы сейчас повернуты в ее сторону. – Я знаю это точно, – продолжала она, и ее милое лицо залила краска, а мелодичный голос задрожал. – Я знаю потому, что он спал со мной, а не с женой.
Резкий вздох пронесся по залу.
– И вы готовы засвидетельствовать это на бумаге, леди Камерон? – спросил монах со своей елейной улыбкой.
– Я готова принести клятву на святом кресте, – отвечала женщина, умоляющий взгляд ее синих глаз обратился к Рори. – Джоанна Макдональд сохранила девственность.
С яростным воплем отчаяния Рори вскочил, двинув Годфри Макдональда локтем в мягкий, жирный живот. Но безжалостный удар рукоятью меча по голове в то же мгновение сбил его с ног, отправив в долгое небытие.
23
Наступила осень. Ветер, проникающий в темницу, нес с собой пряные осенние запахи. Сквозь окно донжона Рори был виден лишь клочок черного ночного неба да слышен слабый звук воды, плескавшейся у толстых стен его темницы. Но по зарубкам, которые он делал на стене, Рори знал, что на лугах уже стоят стога сена и овцы скоро спустятся с горных пастбищ в долину.
Пять месяцев.
Пять месяцев, которые показались ему вечностью.
Он сел на свое жесткое ложе и, закрыв лицо руками, стал вспоминать свой последний день свободы.
Макдональды запалили амбары в Арханкери, чтобы в суматохе было проще скрыться. Пока Алекс со своими людьми сражался с огнем и спасал животных, Рори, забрав оружие из спальни, собрался ехать за своими обидчиками. Перед отъездом он коротко поблагодарил Нину за то, что она пожертвовала ради него своей репутацией.
– Не думаешь же ты, что я позволила бы им заколоть тебя, как жертвенного бычка? Да и кого интересует моя репутация? – с печальной улыбкой отвечала женщина. – Я была объектом для сплетен все последние тринадцать лет. По крайней мере, на этот раз я хоть сама их вызвала.
Рори поцеловал ее на прощание, испытывая острое чувство сострадания. С самого дня рождения черноволосой, черноглазой дочери в семье, где оба родителя – светлоглазые блондины, Нине постоянно приходилось выслушивать грязные намеки.
– Я слишком хорошо знаю тебя, Нина, как благородную, достойную всяческого уважения, истинную леди. – Он сжал ее руки и ободряюще улыбнулся. – Я готов убить любого, кто будет это отрицать.
Простившись с друзьями, он помчался на своем Фраоке в Кинлохлевен, за своими людьми и братьями, если они еще не покинули замок, собираясь затем направиться в Мингари, куда, без сомнения, поехали Макдональды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124