Всадник подгонял его, вонзая шпоры в бока.
Кэйлеб вступил за солдатами в холодную воду, словно обрушивая на них Божий гнев.
Небольшой палаточный лагерь солдат был разбит неподалеку от разбросанных по территории резервации индейских вигвамов. Таким образом власти пытались предупредить возможные волнения на реке Бразос. Временно исполняющий обязанности начальника военного лагеря Гарретт при виде облаченного в черное одеяние его преподобия Барнса старался не выдать своего изумления. При входе в лагерь Барнса остановил охранник и, выслушав его необычный рассказ, проводил к Гарретту. Внимая Барнсу, Гарретт сожалел, что капитан с патрульным не объезжал в это время то место.
– А вы уверены, что это были солдаты? – упорствовал Гарретт.
– Я совершенно уверен в этом, – убеждал его проповедник.
Начальник лагеря задумался. Было еще очень рано, и несмотря на то, что он уже давно был на ногах, он пока еще плохо соображал, не отойдя до конца от сна. Он взглянул на ожидавшего каких-либо приказаний помощника.
– Доставьте капитана Брауна сюда прямо сейчас. Отдав распоряжения, Гарретт отвернулся, чтобы не видеть, с каким удивлением уставился на него помощник.
По всей видимости, военные не часто обращались за помощью к техасской конной полиции, но Гарретт находился в растерянности. Он мог бороться с индейцами, когда они воровали лошадей, скот, но с подобным случаем ему не приходилось сталкиваться. Он вовсе не желал, чтобы в это дело был вовлечен майор Роберт Нейборс, представитель-посредник, защищавший интересы индейцев и отвечавший за их благополучие в резервации Бразос. Уж он-то постарается, чтобы этот день запомнился всем надолго. Гарретт даже сморщился при мысли о том, как отреагирует его начальник, когда узнает о поднятом шуме.
Священник все еще рассуждал о том, что дьявол завладевает душами человечества, когда послышался конный топот – это вернулся посыльный – не один, но с ним был не тот, кого ожидал увидеть Гарретт.
Узнав, кто приехал вместе с его помощником, Гарретт никак не мог разобраться в своих чувствах – чего же было больше – облегчения или раздражения. Приехал Джеб Уэллз. Среди солдат и полицейских он завоевал репутацию сурового и уверенного человека. Совсем немного людей могло бы определенно сказать, что изучили его достаточно хорошо, тем не менее большинству знавших его он нравился, и его уважали, а некоторые даже побаивались. Сам Гарретт подозревал, что такого же мнения был и начальник Уэллза. Даже по отношению к Брауну он вел себя как-то неправильно. Уэллз был назначен лично губернатором всего лишь несколько недель назад. Для Гарретта Уэллз оставался загадочным и чуждым ему. Вздохнув, Гарретт распрямился и шагнул навстречу к нему.
Уже слезая с лошади, Джеб в общих чертах представлял, что здесь произошло. Немолодой на вид Гарретт, опытный в других вещах, пока не дорос до диких нравов и обычаев Запада и казался растерянным. У помощника, стоявшего рядом, вид был, напротив, довольно сонный. Незнакомец, облаченный в домотканую крашеную черную одежду, производил впечатление воинствующего проповедника. При виде этой картины Джеб вздохнул про себя. Впрочем, он не собирался показывать, что его заботит сложившаяся ситуация, тем более, что наверняка причины, заставившие его явиться сюда, не стоят и выеденного яйца. Джеб изучающе посмотрел на Гарретта и спросил:
– Что же здесь случилось?
Вместо ответа Гарретт кивнул на беспокойную фигуру.
– Его преподобие Барнс. Пусть он лучше сам обо всем расскажет.
Гарретт почувствовал истинное облегчение, когда его преподобие перестал нервно вышагивать взад и вперед и уставился свирепо на Уэллза, которого, казалось, вовсе не страшил этот безумный взгляд.
Кэйлеб подошел буквально вплотную к полицейскому и удовлетворенно кивнул. Солдат ничего не сделает, чтобы найти виновных. Но этот человек сделает. Барнс вновь окинул Гарретта уничтожающим взглядом, затем обратился к приехавшему.
– Я предавался своим молитвам, когда Бог ниспослал мне троих мужчин, беседу которых я невольно услышал. Они и не подозревали, что я свидетель их разговора. Они хвастались друг перед другом, хвалились, что убили человека и перерезали его свиней. Они хладнокровно убили его, а ответственность за это злодеяние они решили возложить на индейцев. Я следовал за ними до этой резервации.
– Проклятье! – Джеб долго молчал. Он ожидал, что подобное когда-нибудь случится, и предупреждал об этом и конную полицию и военное руководство, но тщетно. – Патрульные уже высланы для подтверждения факта убийства? – Джеб обращался уже к Гарретту.
– Конечно, – сразу ответил тот, слегка покраснев. Джеба абсолютно не волновало задетое самолюбие Гарретта. Он опять повернулся к священнику.
– Вы хорошо рассмотрели тех людей, вы видели их вблизи?
Кэйлеб с сожалением покачал головой:
– Я видел их лишь со спины, но они были одеты в военную форму, и седла их были одного образца. Могу лишь добавить, что один из трех был очень высоким, а один – маленького роста. Я уверен, если вы проверите всех лошадей, вы сразу обнаружите тех, на которых всю ночь скакали. К тому же у одной из лошадей повреждена нога.
Джеб опять посмотрел на Гарретта, но на этот раз офицер покачал головой. Джеб опять непроизвольно вздохнул.
– Ты, – Джеб указал на помощника, – проверишь каждую лошадь из тех, что вернулись недавно. – Затем он взглянул на Гарретта. – Постройте своих людей для проверки.
Внутри у Гарретта все кипело от дерзкого самоуверенного тона, которым отдавал команды Джеб. Но Гарретту ничего не оставалось делать как выполнять эти приказы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90