– Пока, возможно, нет. Но, племянник, тебе нужно запомнить, что это твой дом. И если ты не будешь защищать то, что принадлежит тебе – даже от англичан, ты потеряешь все.
– Я сумею защитить то, что принадлежит мне, – мрачно ответил Иан. – Не сомневайтесь.
С печалью Доннчад признал за племянником право на резкость.
– И сколько еще ты собираешься разрушить? – испытывающе спросил он.
– Не больше, чем нужно. Я готовился к приезду. Коэ был разрушен, потому что из всех владений Гилликриста этот замок был самым бедным и первым бросил мне вызов. Я тщательно все продумал, прежде чем так поступить. Мне знакомо каждое надворное строение, каждая лига земли.
Доннчад кивнул. Если это, правда, то тогда из племянника будет толк, стоит ему привыкнуть к мысли, что он шотландец. Молодой человек умен, хотя немного бесчувственный. По его сигналу всадники построились в колонну за Ианом и направились к воротам замка Дейлисс.
– Ты долго здесь пробудешь?
– Сколько потребуется для того, чтобы быть уверенным, что команды мои выполняются независимо от того – в замке ли я или вдали от него.
– Я думаю, что твоя расправа с Коэ поможет тебе в этом.
– Нет, – с чувством ответил Иан. – Есть много способов для вассалов уклониться от повиновения своим господам, способов, где оружие бессильно.
Доннчад посмотрел на племянника с уважением. Да, из этого парня выйдет толк.
Войдя через широко распахнутые двери в зал, Иан был приятно удивлен. Смотритель замка, который озабоченно суетился в глубине зала, явно оправдывал связанные с ним расходы, так как даже после смерти хозяина никто в этой старинной крепости не позволял себе относиться к нему пренебрежительно. В скудном солнечном свете, проникавшем через узкие прорези окон, расположенных высоко по обе стороны огромной комнаты, тускло поблескивало оружие. На нескольких искусно сотканных коврах были изображены, правда, в мрачных тонах и слишком натуралистически, батальные сцены.
В то время как Иан рассматривал комнату, Доннчад изучал его. Сожалея о том, что не занимался воспитанием юноши, он в то же время с сожалением должен был признать, что, находись Иан в Шотландии, у дяди было бы мало возможности влиять на него. Аласдер позаботился бы об этом. Доннчад надеялся, что молодой человек не унаследовал характер своего отца. Жестокость не украшает человека.
– Ну, как тебе нравится, племянник?
– Я рад, что эта крепость не оказала мне сопротивления. Я думаю, ее было бы трудно сравнять с землей.
– Да, – согласился Доннчад, – и твое возвращение в Шотландию было бы менее спокойным.
Улыбка сошла с лица Иана.
– Я не нахожу спокойствия здесь ни в чем. Я был бы благодарен Богу, если бы никогда не знал ни этих мест, ни вас.
Доннчад не обиделся. В голосе молодого человека не было гнева – только глубокое отчаяние. Он положил руку на плечо племянника.
– Шотландия – твоя родина, Иан. Я знаю, что тебе трудно, и дальше будет еще трудней. Но тебе досталось наследство, которым ты можешь гордиться. Аласдер Гилликрист был тяжелым человеком, но его отличали храбрость и ум, которыми наделены все представители рода Гилликристов и которыми нельзя пренебречь. Равно как и моими предками. Шотландия может гордиться родом Доннчадов.
Иан встретил его взгляд, не уклоняясь.
– Непросто поменять одну жизнь на другую. У меня получится, дядя, но я уверен, что никогда не буду благословлять тот день, когда был вынужден это сделать.
Обрадованный тем, что племянник, наконец, признал их родство, Доннчад кивнул.
– Ты не будешь один. Ты мой наследник, моя единственная семья. Доннчады всегда заботились о своих.
Доннчад взял тяжелые кубки, украшенные драгоценными камнями, и подал один из них Иану. Он поднял свой кубок и ждал, что племянник присоединится к его тосту, и улыбнулся, заметив его нежелание.
– Добро пожаловать домой, молодой человек. – Улыбка его стала шире, когда Иан поднял свой кубок с вином и выпил его.
Иан сидел, развалившись в глубоком кожаном кресле и вытянув ноги. Он никогда в жизни не чувствовал себя более усталым и более одиноким. Его дядя, который сейчас спал в одной из многочисленных комнат наверху, такой приветливый и такой проницательный, был ему чужим. Но Иан понимал, что не может копить враждебность к этому человеку за то, что тот нарушил спокойный ритм его жизни в Англии. Он поступил так, действуя, как он считал, в интересах Иана и всей семьи.
Иан все еще не считал Роса Доннчада членом своей семьи. Иан вспомнил уверенное заявление дяди о том, что он единственный его наследник. Хотя Иан сгорал от любопытства, он воздерживался от расспросов об остальной родне. Он не стал расспрашивать об этом и мать, осознав всю гнусность того, о чем она рассказывала в тот день в Англии. Он просто больше не мог ничего слышать о семье, о существовании которой до того момента не догадывался.
Подавив в себе желание, выплеснуть содержимое кубка в холодный камин, Иан беспокойным взглядом окинул комнату. Она была красивой. Дорогие драпировки на стенах были экзотической расцветки. Массивная полка из резного камня была отделана позолотой. Теперь он был богатым человеком. Со вздохом он встал со стула и подошел к окну, ставни которого были открыты в ночную тьму, пропуская в комнату прохладный весенний воздух.
Иан смотрел на темное небо, усеянное звездами, и думал об Англии, о доме. Он вспомнил мать такой, какой видел ее в последний раз, всю в слезах, и у него защемило сердце. Но стоило подумать о том, что пора бы дать о себе знать, как он почувствовал жгучую боль потери. Еще не время. Он не готов пока сказать слова, которых она ждет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91