– О, да вы промокли насквозь! – воскликнула Гренни, поближе разглядев Бренну. – Пойдемте со мной, и мы все устроим.
В центре большой комнаты в очаге горел огонь. Вокруг него была разложена кухонная утварь Гренни, неподалеку стояли крепкий стол и табуреты. Одну из стен занимал буфет. Со стропил дома свисали косы лука и чеснока. У одной из стен Бренна заметила каменные ступени, ведущие куда-то вниз, и догадалась, что там подвал, где наверняка хранят тыквы.
Полная благодарности, Бренна шла за хозяйкой. За тканевой занавеской она увидела широкую кровать, покрытую большим количеством шерстяных одеял. Бренне так захотелось упасть на эту кровать и не вставать целую неделю. Но из скромности она не показала виду.
– Располагайтесь здесь, – сказала Гренни, вытаскивая чистую тунику из сундука. – Она для вас великовата, но зато сухая.
– Благодарю вас, – ответила Бренна, снимая свою сырую тунику и погружаясь в безразмерную тунику хозяйки. Ткань окружала ее как облако, зато была мягкой и теплой.
Из темного угла, отделенного занавеской, Бренна услышала какой-то тихий звук. Она вглядывалась, но пока не видела ничего. Непонятный звук превратился в плач ребенка.
– Я разбудила вашего малыша. Мне очень жаль, – сказала Бренна.
– Не беспокойтесь, ему как раз самое время просыпаться. Иначе он всю ночь не заснет.
Гренни ловко вытащила ребенка из колыбельки, и тот сразу успокоился.
– Муртогу всегда нравились дети, и он стал крестным отцом моего ребенка.
Женщины присоединились к мужчинам в большой и уже нагретой комнате. Бренна почувствовала в воздухе аромат чабера и, поводив носом, поняла, что он исходит из чайника, стоявшего на огне. Через дымовое отверстие в центре крыши то и дело пробивались капли дождя и с шипением исчезали на горячих камнях очага. Почти весь дым уходил в это дымовое отверстие.
Гренни посадила ребенка на колени Муртога, и малыш сразу же стал играть со щуплой бородой старика.
– Эй, Рори, мой маленький король! – пропел Муртог.
Мальчик схватился за нос старика и встал на его костистых коленях.
– Уже ходит? – спросил Муртог Финиана.
– Да, – с гордостью ответил тот. – Поставь его, и он сделает пару шагов. Он начал ходить всего день или два назад.
Бренна с умилением наблюдала, как ребенок шел от одних рук к другим, шатко и неуверенно. Очаг был совсем рядом, и Финиан внимательно следил за малышом. Ребенок направлялся к ней, Бренне. Она улыбалась проделкам малыша, чувствуя в груди свинцовую тяжесть. Она мыслями уносилась в прошлое, представляя себе ребенка Синид. Если бы он остался жив, то был бы совсем как этот малыш.
– Привет, – сказала Бренна, наклоняясь к малышу, который схватился пухлой, с ямочками, ручонкой за колени девушки. В ответ ребенок выдал вереницу неясных звуков.
Гренни рассмеялась:
– Разговорчивый мальчик. Наверное, будет великим сказителем.
Меж тем малыш поднял руки к Бренне, желая, чтобы она взяла его на руки. Повинуясь мгновенному импульсу, она легко подхватила ребенка. Маленький Рори однозубо улыбнулся, а затем попытался засунуть в рот кулачок. Бренна внимательна рассматривала мальчика. На его маленькой голове вились рыжеватые волосики. Темно-рыжие брови испуганно соединились. Мальчик не понимал, почему его руке больно.
Как и у многих в детстве, у мальчика, был курносый нос и пухлые щеки, что затрудняло определить, как выглядел мужчина, бывший его отцом. Однако глаза мальчика поразили Бренну. Ей показалось, что она видит глаза своей сестры, серые, с серебряным отливом.
«Синид принесла парня, красивого крошечного малыша с пучком рыжих волос на маленькой голове», – неожиданно вспомнилось ей.
Бренна посмотрела на Муртога, сидевшего по другую сторону очага. В ее пристальном взгляде горел вопрос. Уголки тонких губ церковного сторожа опустились. Словно подтверждая догадку Бренны, он пожал плечами. Удивленный тем, что кулак не влезает в рот, Рори начал оживленно возиться на ее руках.
– Он снова хочет есть. Не так ли, мой малыш? – снимая ребенка с коленей Бренны, сказала хозяйка. Она посадила его себе на колени и дала ему грудь с синими прожилками вен. Глаза ребенка закрылись от удовольствия, а рыжие кудри подрагивали.
Гренни шумно вздыхала, наслаждаясь спокойным удовлетворением, которое получают кормящие матери.
– Красивый ребенок, – сказала, Бренна, чувствуя непреодолимое желание протянуть руку и погладить завитки, медью вспыхивающие в неровном свете очага.
– Не только красивый, но и добрый, – с гордостью сказала Гренни. – Хотя мы с Финианом далеко не святые, Бог послал нам ангелочка с неба.
– Гренни! – предупреждающе оборвал ее Финиан.
– Бренна – друг Муртога, и она может знать правду, – ответила Гренни.
– Что вы имели в виду, когда назвали Рори ангелом?
– Полагаю, что Муртог лучше расскажет вам об этом, – чуть жеманно ответила Гренни, словно прислушиваясь к звуку собственного голоса. – Мой ребенок умер в колыбельке через месяц после рождения. Он был красивым, но все же не настолько прекрасным, как Рори.
Финиан нарочито громко покашлял. Не обращая внимания на мужа, Гренни продолжала, прикладывая малыша к другой груди:
– Я обезумела от горя и не позволяла Финиану даже хоронить мальчика. Я молилась, и молитва помогла мне: Но пути Господни неисповедимы, и на следующую ночь Муртог принес нам новорожденного.
Пухлая ручка Рори гладила раздутую грудь Гренни.
– У меня были трудности с молоком, – добавила хозяйка. – Месяц назад к нам пришел Муртог и принес молока, которого хватило бы на двоих. Но к сожалению, я кормлю только одного. Наш малыш похоронен вон там, под боярышником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85