– Одни царапины.
По коридору прогромыхали шаги, на стене неистово взметнулись всполохи от фонаря, люди врывались в дверь, наполняли комнату.
– Что бы ни случилось, я тебя не покину, – проговорил Ланс и запечатлел у меня на лбу быстрый поцелуй, – запомни это.
И вслед за этим скрылся, схватив монашескую рясу и выпрыгнув в окно. Я стояла, похолодевшая и дрожащая, а в комнату вбегали все новые домашние и окружали меня. Одни лица были доброжелательные, другие нет, но на всех застыли настороженность и страх.
– Арестуйте ее! – потребовал проложивший себе дорогу в комнату Агравейн. – Мы застали ее с любовником. Она что-то замышляла с ним против собственного мужа. Ее нужно судить.
Ничего не понимая, я глядела на него во все глаза.
– Смотрите, она почти голая – в самой легкой рубашке! Даже платья не надела, чтобы прикрыть стыд. А кровать… – быстрым жестом он указал на груду сброшенных с постели одеял, как будто они служили достаточной уликой. – Разве госпожа озера нас не предупреждала, что эта женщина – изменница? Разве не говорила, что Ланселот и Гвиневера – любовники? И были ими долгие годы. А теперь мы их поймали на месте! – Он был на вершине торжества, и его голос зазвучал угрожающе, когда он приводил свои аргументы. – А если фея Моргана права, утверждая, что они любовники, разве она может ошибаться, говоря, что Гвиневера замышляет что-то против Артура и хочет сбросить его с трона?
Медленно, постепенно тяжелая ноша правды стала открываться мне. Она попахивала намерением Морганы меня раздавить, и я не спеша, внимательно обвела взглядом лица захватчиков, услышала их одобрительный гомон, различила в их глазах непреклонность.
Кроме Иронсида, который отказался ехать на охоту с Артуром, и важно расхаживающего передо мной Агравейна, остальные были молодыми или вновь прибывшими рыцарями. Женщины, за исключением Инид, Линетты и Элизабель, были такими же незнакомыми. Их имена я еще могла припомнить, но сердца и характеры так и не удосужилась понять. Некоторые из них склонились, чтобы помочь лежащим на полу воинам. Гингалин, Флоренс и Колгреванс приняли смерть от руки Ланса, а Гахерис стонал в полузабытьи.
А посреди всех, пытаясь укрыться за остатками королевского достоинства, стояла я и гадала, где же Артур и смог ли ускользнуть Ланселот. И что будет дальше со мной? Появился Мордред, наспех забинтовавший рану и захвативший из темницы наручники и цепи. Увидев их, я протянула ему руки, а сама с холодным презрением вглядывалась в лицо, стараясь проникнуть в сердце. Но обнаружила лишь синяк от пощечины, которую дала ему накануне.
Может быть, и этого было достаточно.
29
СУД
Вот так начинался кошмар… шумный вначале, когда вернулся Артур, разъяренный, будто поднятый со спячки медведь…
– О, Боги, Гвен, – проревел он, дико топая по комнате. – Неужели тебе надо было обязательно лезть прямо в их западню.
– Мне – в западню? – бросила я в ответ, вскидывая руки, как только позволяли наручники. – Ловушку устроили, чтобы опорочить нас обоих. Задумала ее фея Моргана, а осуществили по ее наущению оркнейцы.
– Только Агравейн и Гахерис, – мрачно поправил муж. – Гарет был не посвящен, а Гавейн отказался участвовать. Что же до Мордреда…
Он умолк, и я постаралась не заметить скрытый в его словах смысл, все еще не в состоянии примирить действия своего приемного сына с убеждением в его порядочности.
– Ты должен был меня предупредить, что в письме Морганы содержалось больше, чем просто озабоченность по поводу церкви в Камелоте, – вернулась я к сути нашего спора. – Как же так, Артур, она обвинила Ланса и меня в измене, а ты мне в этом не признался? Почему ты не спросил меня?
Муж внезапно остановился и молча поглядел в окно. Одно его плечо было приподнято, будто он собирался отражать удар, хотя в комнату проникал лишь легкий ветерок, доносивший плеск весел лодочника, везущего вверх по реке товары. Наконец он пожал плечами.
– Наверное, не хотел знать.
– Какая же это глупость! – вскричала я; в отчаянии я стала терять контроль над собой. – Ты веришь в чьи-то лживые обвинения и не хочешь спросить собственную жену, где же правда. А я могла бы тебе ответить – и отвечаю сейчас: Ланселот и я всегда были тебе верны и ни в прошлом, ни в будущем не способны ничего замышлять против тебя.
– Я тебе верю, – мягко ответил он и возобновил свой бег по комнате.
– Тогда зачем дал себя уговорить уехать на ночь, чтобы они получили возможность застать нас с Ланселотом наедине.
– Они согласились снять свои обвинения, если он не придет в твою комнату, пока меня не будет в Карлайле.
«О небеса», – подумала я и тяжело вздохнула. За всю нашу совместную жизнь он единственный раз перешагнул мой порог, и то, чтобы получить утешение, более основательное, чем могла дать постель. Я злилась на богов, которые позволили всему случиться, не меньше, чем на людей, которые все это устроили.
– Они согласились на суд присяжных. – Артур старался уйти от спора. – Ты будешь защищаться перед коллегией равных.
– А откуда ты найдешь столько верховных королев? – съязвила я в ответ, а сама подумала, разве кто-нибудь способен, кроме правителя-монарха, разобраться в происходящем.
Муж только изогнул бровь и не обратил внимания на мою вольность.
– Что же до Ланса и его сторонников, все они покинули Карлайл. Эктор, Борс, Лионель, Мелиас, многие другие… Без сомнения, прячутся в лесу.
Или, если у них остался здравый смысл, вернулись в Джойс Гард. Зачем задерживаться в округе, где их могут переловить, как Пеллинора и Ламорака? Ярость, которую раньше у меня вызывала Моргана, теперь я испытывала к ее племянникам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149