И здесь пора забыть азарт игрока, наступает время трезвого анализа.
Он снова сделал паузу, снова обвел глазами присутствующих.
- Среди нас нет юнцов. Все мы встретили восемьдесят седьмой и девяносто третий годы взрослыми, сложившимися людьми. Хотим мы того или нет, но самим себе надо признаваться откровенно: мы с вами - марксисты.
По залу прошел шумок.
- Да, господа, не стройте иллюзий - марксисты! У нас могут быть совершенно иные цели, чем у правоверных коммунистов, но марксизм был и остается основой нашего мировоззрения, да-да, даже у представителей самого... э-э... радикального крыла...
Он с улыбкой взглянул на паханов.
- Мы твердо знаем, что бытие определяет сознание, а потому для нас эмоциональные поступки оправданы, когда они экономически оправданы...
Про себя Борис Олегович усмехнулся собственной казуистике - уж кто-кто, а он был достаточно хорошо знаком с марксизмом, чтобы опуститься до столь вульгарного толкования, но отчего бы не пошутить, даже если поймешь шутку только ты сам? Последние годы наблюдается устойчивый тренд, то бишь тенденция, к снижению планки в юморе, как и во всем прочем. Идет стремительная дебилизация общества. Вот тут у нас все шансы догнать и перегнать...
- И столь же твердо мы знаем следующее: источник всех богатств маленький человек. Мы с вами лично ничего не создаем, мы лишь перераспределяем... в свою пользу. Чтобы не обидеть никого из присутствующих, признаю, что порой мы организуем и рационализируем усилия маленького человека, дабы они приносили больше богатств вообще и нам - в первую очередь... Прежде чем продолжить, я попрошу вас молча признать эту основополагающую идею...
Он сделал паузу - настолько короткую, чтобы никто не успел влезть со своими жалобами и предложениями.
- Дальше. Сильно огрубляя, в чем суть нашего дела? Мы отбираем у маленького человека часть того, что он создал, отбираем либо хитростью и грубой силой, либо спекуляцией: покупаем дешево и продаем дорого. Отобрать силой или украсть у человека можно все - но только один раз. А продавать ему можно всю жизнь. Сделаем ещё шаг в рассуждениях. Мы с вами уже не вольные стрелки, цель которых - скосить и удрать, мы благополучно пережили эту детскую болезнь бандитизма в капитализме, мы сумели стать взрослыми. Так поставим же себе взрослую цель! Я вижу её в том, чтобы быть пастырем стада, стричь и доить его всю жизнь! Как это делают опытные и мудрые во всем мире, прошедшие путь до нас и разметившие его вехами своих ошибок и своих находок. Не будем же резать свое стадо. Еще раз повторяю: стричь и доить! Не отнимать, а продавать!..
Когда Борис Олегович готовил речь, его так и подмывало в этом месте процитировать Джеффа Питерса, который говаривал, что когда он забирает у человека деньги, то всегда дает ему что-нибудь взамен, хотя бы тумак. Однако его остановила мысль, что его слушатели в подавляющем большинстве своем не читали О. Генри... Он вздохнул про себя и продолжил:
- Но чтобы народ мог у нас покупать, он должен быть платежеспособен. Он должен иметь работу и заработок, который будет ему представляться справедливым и достаточным. Подчеркиваю: представляться. Человек должен иметь возможность заработать деньги и купить себе все необходимое - и кое-что излишнее, коли на то его воля... На то он и человек, а не животное, чтобы иметь свободу воли, не так ли? В конце концов, если ему хочется курить травку, играть в рулетку и бегать по проституткам, кто вправе ему мешать? Так будем же для народа отцами и руководителями, какими должно быть государство, но дадим ему больше, чем государство, - и народ наш.
Дубов оглядел зал, отметил существенное число лиц, переутомленных непривычным мысленным усилием, вздохнул и подытожил простыми словами:
- Итак, что я предлагаю? Во-первых, работать вместе, а для этого четко поделить, что кому. Чтоб не было драк между своими. Во-вторых, расширить производство в городе и области, чтобы лохи могли вкалывать и зарабатывать бабки на наш товар. В-третьих, навести порядок на улицах, чтоб лохи и менты были довольны и не отвлекали нас от дела: пусть лох не боится вечером выйти из дому и отправиться в кабак, в казино или к блядям. А чтобы никто из присутствующих не понес от такого договора убытков, договориться о долевом участии: кто что вкладывает и что с этого имеет. Конкретнее о наших предложениях вам доложит Адам Сергеевич.
Борис Олегович вернулся к своему месту, сел, наполнил рюмку (перед ним стояла бутылка с изображением бородатого стражника в европейском наряде семнадцатого века - джин "Бифитер"; все правильно, слуги должны знать свое дело, даже если их вежливо называешь "коллеги").
- Коллеги! - Дубов снова позволил себе шутку, понятную лишь ему самому. - Давайте выпьем и попробуем яств, приготовленных для нас гостеприимным хозяином с помощью самого Василия Хомича Буслаенко. Я не жду от вас ответа сию минуту - но надеюсь услышать его сегодня. Я не требую от вас всех согласия. Более того, если не согласится никто, я буду проводить предложенную линию сам. Если согласятся лишь некоторые, мы объединимся с некоторыми, остальные же пусть живут как хотят. Мы не будем видеть в них врагов - просто они будут не с нами...
В зале стало тихо. Теперь, после смерти Арсланова и крушения его империи, в городе не осталось силы, которая могла себе позволить быть не со Слоном. Дубов предъявил ультиматум, и его придется принять...
Борис Олегович видел их насквозь - но знал, что этим людям необходимо сохранить лицо. И потому заключил:
- Думайте, коллеги. Пусть ваши решения будут зрелыми и взвешенными. А пока что - за удачу!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126