Дело тут далеко не в том: буду я курить или нет, просто моя болезнь и мой преклонный возраст не оставляют мне шанса на выздоровление. Поэтому бросьте лукавить с куревом мне от этого легче не будет. - Я думаю прямо противоположно, но чувствую, что мои увещевания вам порядком надоели. Сейчас не время для препирательств я вот вам привела посетителя, которому нужно поговорить с вами по очень важному делу. Я вас оставлю здесь в палате,- это она уже говорила Мошкину,- а сама пойду на второй этаж, там меня ждут больные. - Хорошо, спасибо,- поблагодарил ее Николай Федорович. Сушкова после этих слов покинула палату, а Мошкин посмотрел по сторонам отыскивая хоть какой-то табурет. Измалков увидев это, властно сказал: - Клавдия, предложи гостю стул, а то как-то неудобно. Женщина повинуясь больному уже привстала с постели, но Мошкин остановил ее: - Не беспокойтесь, я сам возьму. Переложив стопу газет на тумбочку Николай Федорович перенес стул поближе к постели больного и подобрав полы халата присел на него. Измалков вновь зашевелился и высвободив руки положил их поверх простыни. В палате было не очень светло, но постепенно глаза привыкли и в сумерках Мошкину открылась совершенно страшная картина. Перед ним лежал человек вернее скелет человека обтянутый пергаментной сморщенной кожей. Худые костлявые руки постоянно двигались, словно перебирая невидимые четки. Глаза Измалкова болезненно блестели тупо уставившись на Мошкина из почерневших впалых глазниц. У Николая Федоровича по спине пробежала непроизвольная дрожь и он с трудом сдерживая себя отвел глаза в сторону. В горле больного что-то заклокотало он судорожно закашлялся и только смачно отхаркнувшись спросил: - Интересно узнать, зачем это я вам понадобился? После с трудом произнесенного вопроса он выжидающе смотрел на Мошкина, перебирая пальцами невидимые четки. Николай Федорович на минуту задумался и не находя ничего подходящего решил говорить с Измалковым в открытую. - Меня привел к вам один общий знакомый, а именно Смирнов Афанасий Иванович. Услышав это Измалков на миг оцепенел, даже пальцы в это мгновение замерли вцепившись мертвой хваткой в простынь. Блеснув страшными глазами, он нашелся и задыхаясь спросил: - А ты его откуда знаешь? - Мне довелось соприкоснуться с судьбой Афанасия по роду службы. Измалков покрутил глазами обдумывая сказанное Мошкиным. Наконец тяжело дыша он спросил уставившись на Николая Федоровича: - Что он рассказал вам обо мне? - Побеседовать со Смирновым мне при жизни не удалось, а три месяца назад он был убит при довольно странных обстоятельствах. Дыхание больного стало прерывистым, пальцы остановили свой бег и вновь скомкали край простыни. - Как же вы узнали обо мне? - Оказалось, что у Смирнова очень "богатая" биография. С сорок первого года и до окончания войны он находился в плену. После войны Афанасий прибился к одной из банд националистов. При ликвидации бандформирований взят в плен и за измену Родине и присяге осужден к двадцати пяти годам лагерей. Просматривая его дело мы натолкнулись на вашу фамилию. Он упоминает о вас как о свидетеле, который может подтвердить то, что Афанасий вел себя в плену как и подобает солдату Красной Армии. - Значит вы следователь? - Да, я расследую убийство Смирнова, а с вами мне хотелось поговорить, чтобы поподробнее узнать об Афанасии. Измалков заволновался его пальцы ускорили свой бег. С хрипом в голосе силясь приподняться он спросил: - Скажи, а Афанасий убили случайно не ударом молотка в висок? Все что угодно готов был услышать Мошкин от Измалкова, но этот вопрос просто ошарашил его своей неожиданностью.
*** Открывая калитку и пропуская Афанасия во двор Сопов молил бога только об одном, чтобы в этот час жены не оказалось дома. Гость подождал пока Иван закроет калитку изнутри и только потом вместе с хозяином направился к дому располагавшемуся в глубине двора. Хорошо заученными движением Сопов вставил ключ во врезной английский замок и сделав два оборота распахнул дверь со словами: - Проходи, Афанасий и чувствуй себя как дома. Тот не сказав ни слова прошел внутрь, а Иван, стрельнув глазами по периметру и убедившись, что там никого нет, последовал за ним. Жена домой еще не вернулась и это обстоятельство приободрило Сопова. Он провел Афанасия на второй этаж, но не в зал, а свою комнату с тайным умыслом не показывать гостя жене даже если та появится в доме в самый неподходящий момент. - Раздевайся и садись за стол. Ты сегодня ел или нет? - У меня диета,- отшутился Афанасий, усаживаясь на стул. Сопов открыл встроенный бар и достал оттуда бутылку "Столичной" и два небольших, но вместительных стакана. Поставив все это на стол перед гостем он сказал: - Открывай бутылку, а я сейчас спущусь вниз и принесу закуску. Смирнов безропотно подчинился хозяину и занялся пробкой, а последний вышел из комнаты и быстро спустившись по лестнице вниз, направился на кухню. Буквально через пять минут он вернулся в комнату с овальным подносом на котором большими кусками были накромсаны: колбаса, хлеб и ветчина. Когда все это оказалось на столе перед Афанасием тот не выдержал и сказал: - Неплохо ты поживаешь, вижу даже колбасу не успеваешь проедать. Сопов ничего не ответил на эту реплику Смирнова. У него на этот счет были прямо противоположные намерения. Иван не хотел обострять отношения, а наоборот решил расположить к себе Афоню и усыпить его бдительность. - Ты лучше не трать время даром, а наливай в стаканы водку. Гостю предложение понравилось и он наполнил стаканы до краев. Поставив бутылку он поднял глаза на хозяина дома и сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109