Райдербейт говорил по-английски, а толстяк его не очень хорошо знал.
— Сэмми прав, Чарльз, — сказал Мюррей. — После половины дюжины трубок это звучит просто прекрасно, но в лучах рассвета все выглядит совсем иначе. Что будет с носильщиками и с деньгами?
Пол глубоко вздохнул, его короткие пальцы впились в жирные ляжки:
— Итак, вы хотите все забыть? Этого вы хотите?
— Перестаньте, вы знаете, о чем мы, — сказал Мюррей. — Эта сделка не застрахована, Чарльз, нет никаких гарантий. Мы берем на себя весь риск, передаем груз и исчезаем, как привидения. Вы могли бы придумать что-нибудь получше.
— Я! Но, мой дорогой Мюррей, я буду с ними! Я буду с носильщиками, буду руководить ими и наблюдать за ними. Здесь и речи быть не может о предательстве. Ваши интересы — мои интересы. Почему должен возникнуть конфликт?
— Действительно, почему? Потому что вы европеец? Симпатичный, благородный человек с белой кожей, который не собирается упускать двух сумасшедших авантюристов, с которыми случайно столкнулся в Юго-Восточной Азии? — он покачал головой. — Этого все-таки недостаточно, Чарльз.
Пол еще раз вздохнул и до краев наполнил виски их чайные чашки.
— Вы забываете, что я член Као Дай.
— Као Дай, Хоа Хоа, Бинь Хуен — опытные религиозные бандиты!
— Среди них есть конфуцианцы, буддисты, католики, — спокойно сказал Пол. — Конечно, они профессионалы. Но они не бандиты, по крайней мере, не в том смысле, как мы это понимаем. Они контролируют эти страны больше столетия. И если они не подчиняются этим великим силам — коммунистам и американцам, это совсем не значит, что им нельзя доверять. Вы что думаете, Вьетконгу или американцам можно доверять больше? — он склонился вперед и похлопал Мюррея по колену. — Као Дай — профессиональные бизнесмены, но кроме того, — это люди чести, в отличие от наших знаменитых капиталистов на Западе. Верховное Всевидящее Око не просто часть восточного крючкотворства. У них есть свои нормы и образцы. Вы с большой легкостью говорите о бандитизме. Но даже наши собственные гангстеры, даже самые примитивные из них, имеют свой кодекс чести, Они не подписывают контракты, мой дорогой Мюррей. Этим занимаются адвокаты, банкиры и посредники, которые зачастую совсем не так благородны. Као Дай — люди чести.
Некоторое время Мюррей молча пил виски, смотрел на топь и опаленные, дымные холмы за ней. Райдербейт был зол, так как половину из сказанного не понимал.
— Хорошо, — наконец сказал Мюррей. — Расскажите мне о взрывах, которые произошли вчера в «Cercle Sportif»?
Пол почти испуганно вскинул голову:
— Что рассказать?
— Кто это сделал?
— Не понимаю.
— Вы знаете, что произошло. Клуб разнесло на куски. Предполагается, что им нужен был генерал Грин. Может, и так. Но маленький человечек по имени полковник Луонг, один из самых крутых парней в Арвине, как раз в это время был в ресторане напротив, а генерал Грин опоздал. Более того, его секретарю, а именно миссис Конквест, позвонили за несколько минут до случившегося и посоветовали держаться подальше от клуба. Как узнали ее телефонный номер и то, куда она собирается, одному Богу известно, если только не прослушивались мои разговоры из отеля. Кроме того, они предупредили и меня — престарелый вьетнамский «мальчик» в отеле приказал моему водителю ехать другим маршрутом.
— И что? — Пол больше не выглядел испуганным, а только обеспокоенным.
Мюррей слабо улыбнулся:
— Давай, Чарльз. Кто это был — Као Дай, вьетконговцы или кто-то еще, о ком мы не знаем?
— Я не знаю, Мюррей.
— Полковник Луонг — член Као Дай?
— Я не знаком с полковником Луонгом.
Мюррей вяло кивнул и потянулся к чашке:
— Тогда кто предупредил меня и миссис Конквест?
— Понятия не имею, Мюррей. Даже представить себе не могу.
Несколько минут они сидели в тишине. Ее нарушил Райдербейт:
— Когда мы отсюда уедем?
— Сегодня вечером, — сказал Пол, — так же, как и приехали.
— Рад слышать, — улыбнулся родезиец. — Вы идете проторенной тропинкой через границу с Камбоджей, а мы по этой раздолбанной дороге до Сайгона.
— Если вы настаиваете... — начал Пол.
— Я ни на чем не настаиваю. Я проехал по ней один раз, проеду еще. Хотя кое от чего я бы не отказался. Еще немного этого виски, потому что до вечера меня начнет мучить жажда.
Пол с трудом поднялся с кресла.
* * *
— Ну, и что ты думаешь, Сэмми?
Райдербейт закусил губу:
— Я думаю, пас пользуют, как мальчиков, солдат.
— Мы в руках у Пола.
— Держу пари, что это так!
— Можешь придумать что-нибудь получше?
— Не-а.
С дневным светом появились тучи насекомых.
— Он говорит: Као Дай — люди чести.
— Да уж, мать твою. Может, и так.
— Сэмми, — сказал Мюррей, глядя на топь, — а нужно ли нам так много? Разве обязательно брать все одним махом?
— О чем это ты?
— Больше миллиона фунтов стерлингов каждому. Что мы будем с ними делать? Что вообще человек Может сделать с таким количеством наличных?
— Ты что, хочешь урезать долю? Для большей страховки? Не сходи с ума! Если эти маленькие негодяи будут играть честно, они сделают все за тридцать миллионов, либо они вообще ничего не сделают.
— Почему бы не попробовать что-нибудь более разумное, более практичное — ручное?
— Ручное?
— Ну, например, несколько пачек сотенных, которые мы можем унести в чемодане. Тогда останется единственная проблема — таможня.
— К черту таможню. Знаешь, в чем твоя проблема?..
— Слишком много думаю.
— Слишком много думаешь и недостаточно жадный.
— А ты? Что ты собираешься делать с сотней с лишним миллионов?
— Кучу всего. Я могу придумать целый справочник на эту тему. Может, это трудно для тебя, солдат, но не для меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86