Если появляется новый — берут в оборот, «в разборку», и менты, и заправилы с посредниками. Особо не развернешься. Но «шушерой» прожить можно. Пока сам не сколешься. Клим на «шушеру» не тянул, запросы у него были высокие. Однако, пока что дело не ладилось. То «кидали», то «сдавали» руоповцам. Благодаря большим родительским связям, удавалось выкрутиться. Брали подписку о невыезде, вносили залог. А на крючке в четвертом подотделе МУРа, у подполковника Воронова и его зама Мголаблишвили, он уже подвис крепко. Те работали капитально, без особого шума, но с толком. Ждали, когда Клим заглотнет большую партию, чтобы повязать и впаять по полной катушке, и ему, и продавцам. Один из информаторов, некий «Асмодей», в нужное время явился к Отару Мголаблишвили и сообщил: двое из Ставрополя носом роют на улице Миклухо-Маклая, чтобы скинуть груз, героин, клюнул Клим, но еще не договорились.
— Может, туфта? — засомневался Воронов, когда майор изложил ему донесение сексота.
— Нет! — возмутился темпераментный грузин. — Мой «Асмодей» — зубной техник, лицо нетрадиционной сексуальной ориентации, такие не врут. Он по всем притонам шатается, подставляет очко только под достоверные сведения. Я ему верю. А кроме того — продолжил другим тоном: — навели справки про ставропольцев. Шиманов и Глотов, грязные личности, из барыг. В Ставрополе, говорят, из обоих собирались в толчке утопить, так в Москву вырвались. Деньги за ними есть, и связи тоже, но вот отдадут ли они товар Климу — еще под вопросом? Скорее, замочат бедолагу где-нибудь на пустыре.
— А может и шут с ним? Чего тогда ввязываться? У нас других дел по горло.
— Чутье мне подсказывает, что эти Шиманов и Глотов далеко пойдут, при таком бардаке что творится — они еще нам на шею сядут и ножки свесят. Надо их окоротить, пока не поздно. В любом случае возьмем на месте преступления.
— Лады, — согласился Воронов, всецело доверяющий чутью своего зама. Разрабатывай операцию. И — он хихикнул, — береги Асмодея, как родную дочь.
— Я его, падаль, под свою кровать буду класть, чтобы не порезали, отозвался Отар, закатив глаза к потолку.
…Клим, в своем стремительном падении, уже перепробовал все. Коцию из маковых соломок, интеллектуальный ЛСД, кололся «в слюни» винтом, по-настоящему торчал только от героина. Становился при этом злой, психованный, страшно подозрительный, ему начинали мерещиться всюду подслушивающие устройства и преследующие его люди. При этом он пристрастился к «наркотрудам» Кастанеды, Макены и Грофа, слушая «опиумную рейв-музыку», и объясняя сам для себя все это тем (а чаще разговаривая с собой), что вступает в контакт с Высшим Космическим Разумом, чего не понять простым смертным. Вокруг него в группе блуждали такие же наркоманы, как он, уколотые, обкуренные и ввинченные, для которых Клим являлся непререкаемым авторитетом, земным Богом. Деньги пока еще водились, кое-какие дела удавалось проворачивать. Иногда, взяв партию доз в сорок, можно было, искусно манипулируя, добавляя толченый демидрол с сахарной пудрой, разложить ее на восемьдесят. Оставалось и на продажу, и своим. Но когда подвернулось крупное дело со ставропольцам, Клим не устоял. Они запросили очень много, больше, чем было у Клима в наличии. Но «герыч» был качественный. Купив пару грамм, на пробу, Клим со своей молодой подругой и помощником «завис» на сутки. У них уже давно атрофировался половой инстинкт, но «плавали» и «летали» они в тот день во всех точках земного шара и даже на других планетах. Когда очнулись, Клим решил: надо такой товар брать, и во чтобы то ни стало. С этой первосортной партией обеспечено безбедное существование на год. Но где взять недостающие деньги? За пятнадцатью штуками он отправился к Игорю. Тот хладнокровно выслушал его, не поверив ни единому слову. Клим врал что-то про срочное лечение в раковой клинике. Выглядел он, действительно, не важно, но Хмурому было понятно отчего?
— На кайфовый перетряс денег нет. Ты меня знаешь, — отрезал Кононов.
Обидевшись, в сердцах разругавшись с Игорем, Клим возвратился в свою квартиру ни с чем. Меряя от стенки к стенке пол, он начал размышлять: как быть? Упускать товар нельзя, ставропольцы быстро найдут другого клиента. Тем временем, и у него, и у молодой подруги началась ломка. Не хотелось ни есть, ни пить, ни курить, даже ходить трудно. Полезла температура, из горла — черные, как уголь, плевки, выделения, казалось — вот-вот порвутся мышцы или сломается кость. Почти невозможно дышать. Сердце то останавливалось, то неслось куда-то, словно сумасшедшее. Облаивая друг друга, Клим и подруга замолчали, прислушиваясь к телефонному звонку. На проводе был один из ставропольцев.
— Ну как?
— Беру все, — со скрежетом отозвался Клим. — Из рук в руки. Встретимся завтра, на новостройке, за магазином «Ганг». В десять вечера.
— О'кей! — хмыкнул Шиманов.
Бросив трубку, Клим взглянул на подругу. Время, чтобы достать деньги еще было. Но ведь существовал и иной вариант. Слазив в тайник, Клим вытащил завернутый в промасленную тряпку «ТТ». Две обоймы. Отличный бой — с близкого расстояния пробивает бронежилет. Если они наденут под шкуры. Этот вариант надежнее, он начинал нравиться ему все больше и больше.
— А ты как думала? — с вызовом спросил он.
— А я вообще ничего не думаю, — огрызнулась она. — Мне по фигу!
— Вот и поедешь тогда со мной.
Клим спрятал пистолет, швырнул на стол деньги.
— Слиняй пока на Никольскую, к аптеке. Возьмешь у «Зеленого» или «Амсодея».
Повторять дважды не требовалось.
4
На следующий день к вечеру Клим с Ингой были готовы отправиться к «Гангу».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80