- Даже не думай об этом, - возразила миссис Джафет. - Улики слишком весомы.
- Женщины всегда живут надеждой, - вздохнул мистер Джафет.
* * *
Томасси начал заключительную речь, подойдя к барьеру, отделявшему членов жюри.
- Леди и джентльмены, я вам искренне сочувствую. Вы слышали много противоречивых сведений. Давайте попробуем распутать этот клубок. Давайте разберемся, что удалось доказать уважаемому прокурору.
Начнем с очевидцев правонарушений, представленных обвинением. Отец пострадавшего, мистер Джафет. Я могу понять слепую ярость, охватившую его при виде драки, в которой Эдвард Джафет оказался слабее противника. Я даже могу понять, почему он набросился на Урека, хотя это обстоятельство не позволяет назвать его беспристрастным свидетелем. Вы слышали показания мистера Джафета. Он солгал, дав клятву говорить только правду. А ведь тогда ему не приходилось защищать интересы сына. Здесь же он давал показания, будучи лицом заинтересованным. Очень может быть, что он вновь солгал. Возможно, что и нет.
А остальные очевидцы? Обвинение вызвало школьного сторожа, старика. Он беспробудный пьяница. И в тот день пил с самого утра. Он даже не помнит, сколько работает сторожем, пять лет или десять? Представляете? Я бы сказал, что его слова не внушают доверия.
Кто же еще? Доктор. Он признал, что Эдварда Джафета направили в отделение реанимации для уточнения диагноза. И это все свидетели обвинения. Еще раз хочу остановиться на так называемом смертоносном оружии. Это важно, так как оно стало единственной, повторяю, единственной причиной того, что дело Урека рассматривается в суде округа, а не города Оссининга. И что же сделал подсудимый с велосипедной цепью? Он обмотал ее вокруг шеи Джафета? Никто об этом не говорил. Он засунул цепь в горло Джафета? Об этом также не упоминалось. Однако повреждения обнаружены именно в области шеи! Видите, как легко запутаться в, казалось бы, простых вещах. Мы можем сказать наверняка, что уничтожена частная собственность ценою сто семьдесят пять долларов, к тому же застрахованная. То есть ее стоимость возмещена владельцу страховой компанией. И я спрашиваю вас, можем ли мы приговорить кого-нибудь к тюремному заключению за такой проступок?
Томасси прошелся вдоль барьера.
- Нам не нравятся драки подростков. Но они всегда дерутся. Мы не можем отправить их всех в тюрьму, не так ли? В суде мы обычно не поднимаем вопроса о возрасте. В конце концов, если женщину обвиняют в каком-нибудь правонарушении, не хотим же мы наказать ее дважды, первый раз оглашая во всеуслышание, сколько ей лет. Возраст действительно не имеет особого значения. Но в нашем случае прокурор пытался доказать, что шестнадцать лет равнозначны шестидесяти. Те из вас, у кого есть дети, знают, что шестнадцатилетний подросток еще не взрослый человек и с каждым днем он продолжает не только взрослеть, но и просто расти. Подсудимый Урек не является вашим сыном, но у него тоже есть родители. Ни вы, ни они не несут ответственности за его действия, но тем не менее я бы хотел, чтобы вы рассматривали совершенное им правонарушение с учетом того, что ему, как и пострадавшему, всего шестнадцать лет.
Тут много спорили о том, насколько серьезны повреждения, нанесенные младшему Джафету. Будь они действительно серьезны, сидел бы Эдвард Джафет в этом самом зале, как он сидит сейчас, в последнем ряду? Мне он кажется вполне здоровым. Во всяком случае, его не принесли сюда на носилках.
Что сделано, то сделано, но сейчас я хочу поговорить о другом. Эдвард Джафет - очевидец случившегося. Почему же он не давал показания? Стенли Урек не испугался и рассказал о том, что произошло. Почему Эдвард Джафет отказался сказать нам правду, всю правду и ничего, кроме правды? Он сидит в зале не для того, чтобы открыть нам истинную картину случившегося. Нет, он сидит здесь, чтобы насладиться мщением!
Но право карать или миловать дано не ему, а только нам. И вот я подхожу к самому главному. Подсудимого обвиняют в том, что он напал на младшего Джафета, имея в руках смертоносное оружие, с целью причинить тому вред этим оружием. И его вина должна быть доказана, чтобы ни у кого из нас не осталось сомнений в том, что подсудимый действительно совершил правонарушение, в котором его обвиняют. Если же сомнения остаются, значит, вы имеете право заключить, что этот шестнадцатилетний мальчик невиновен, так же как был бы невиновен ваш или мой сын, окажись он в аналогичной ситуации.
Каждый из вас несет равную долю ответственности за судьбу этого мальчика. Вы можете говорить друг с другом в комнате жюри, вы можете убеждать друг друга, но при голосовании вы должны высказать свое мнение. Голосуя, прислушивайтесь к своей совести. Не идите на поводу у других. Если кто-то из вас убежден, что у него остались сомнения в виновности подсудимого, - Томасси обвел взглядом каждого из присяжных, - пусть он выскажется за оправдание этого шестнадцатилетнего мальчика. Я уверен, что вам не захочется ломать ему жизнь из-за обычной драки.
* * *
На последнее заседание Кантор пришел в темно-синем костюме, приносящем ему счастье.
- Леди и джентльмены, - начал он, - уважаемый адвокат защиты постарался представить дело так, будто мы напрасно теряем время и тратим деньги налогоплательщиков. Я напомню вам, обвинение ставило своей целью доказать, но Станислав Урек напал на Эдварда Джафета, Лайлу Херст и Теренса Джафета, учителя, g намерением нанести им тяжелые увечья смертоносным оружием. Причем никто из пострадавших не провоцировал Станислава Урека. И я полагаю, что теперь, после того как выслушали показания свидетелей, ни у кого из вас не осталось сомнений в его вине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44