Он умный, только жулик.
– Почему жулик?
– Ну, Люльку-то чуть не слопал. А потом сел под клетку и караулит. Я его тогда взял за башку, подтащил к клетке и мордой по решётке поперёк проволоки – дзынь, дзынь! Как по струнам. Ух, царапался!..
Васька замолчал. Алька посмотрел в окно. Берёзы шевелили тихонько чёрными листьями, прислушивались. Удивлялись, наверно, нахальству кота-жулика, чуть не съевшего щеглиху Люльку. А зелёные звёзды мигали, как хитрые кошачьи глаза. "Дзынь-дзынь", – вспомнил Алька и улыбнулся, представив обиженную кошачью морду. Привалился к Васькиному плечу и заснул…
…Зарядку Алька проспал, потому что малышей в то утро решили не будить. И когда он проснулся, на соседней кровати никого не было.
После завтрака Алька снова побежал в дом, и тут он совсем расстроился. Все кровати были переставлены. Алькина кровать стояла в углу, а его соседом оказался маленький толстощёкий Витька Лобов. Алька познакомился с Витькой ещё вчера, в автобусе, и сразу понял, что он жадина и рёва. Вот и сейчас Витька забрал себе Алькину подушку, а ему подсунул свою, похуже. Ну и пусть – Альке не до этого.
– Витька, ты не видел Ваську?
– Какого Ваську? – подозрительно спросил Витька и загородил спиной подушку.
– Ну, такого… большого, – пробормотал Алька. Он и сам не знал, какой Васька. В темноте не разглядел. Даже голоса его настоящего не слышал, потому что ночью говорили шёпотом.
Витька сказал:
– Всех больших в соседнюю дачу перевели. Никого я не видел.
Алька отыскал Марину:
– Ты не видела Ваську? Большой такой…
– Во-первых, – сказала Марина, – почему ты опять бегаешь босиком? Во-вторых, надо говорить не "Ваську", а "Васю".
– Маринка, – вздохнув, снова начал Алька, – ты не видела Васю?
– Нет, – с достоинством ответила Марина. – Такого имени я в лагере не слышала. Есть только вожатый Василий Фёдорович. Иди обуйся.
К середине дня Алька уже несколько раз обегал весь лагерь, но мальчишку с именем Васька не нашёл. После мёртвого часа Алька ходил совсем скучный. Ни с кем не говорил и ни в какие игры не лез.
А после ужина Алька вдруг вспомнил про свисток. Васька же обещал свисток из тополиного сучка. А вдруг он в эту минуту как раз вырезает его?
Алька помчался к тополям. Они стояли тесной группой за самой последней дачей. Солнце уже спряталось за деревенские крыши, но верхушки высоких тополей всё ещё блестели в его лучах. От вечернего света листья там были жёлтые и оранжевые, будто наверху уже началась осень.
Было здесь очень тихо, и Алька услыхал, как шепчутся деревья. Он долго стоял с запрокинутой головой. И лишь когда погасли самые последние листики, вздохнул и побрёл обратно.
Горна Алька не услышал и на вечернюю линейку опоздал. До этого Алька ни разу не опаздывал на линейки и не знал, можно ли это делать. Но догадывался, что нельзя. "Ох и попадёт", – уныло размышлял он, глядя из кустов черёмухи на площадку. Там уже ровным квадратом выстроились вокруг флага все отряды. "Сперва, наверно, от вожатых влетит, – решил Алька. – Потом от Марины".
Но Альке повезло. Он покрутил головой и увидел, что полоса кустов одним концом протянулась до самой линейки. И в том месте как раз стоял малышовый отряд.
Алька решил собраться с духом. Для этого он набрал полную грудь воздуха, крепко зажмурился и снова открыл глаза. Потом он, пригибаясь, промчался вдоль кустов, двумя прыжками проскочил открытое место между последним кустиком и линейкой и оказался в самом конце строя, рядом с незнакомой девчонкой. А впереди стоял Витька Лобов.
Витька покосился через плечо и злорадно забубнил:
– А, опоздальщик… Вот попало бы тебе… Попало бы… Ладно, что переклички не было, а то пропесочили бы как вон того…
Алька выглянул из-за большого Витькиного уха. Он увидел, что у трибуны собрались вожатые и воспитатели во главе с начальником лагеря Галиной Святозаровной. А в сторонке, опустив удивительно лохматую голову, стоял мальчишка. Он был уже большой, старше Альки года на три. Лицо у мальчишки было грустным и упрямым.
– Значит, ты не хочешь рассказать, как разбил в кухне стекло? – после долгого молчания изрекла Галина Святозаровна.
– Не бил, – устало сказал мальчишка.
– Может быть, я била?
Мальчишка исподлобья "бросил на начальницу оценивающий взгляд и после некоторого размышления произнёс:
– Не знаю…
Ребята зашумели и засмеялись. Незнакомая девчонка вдруг повернулась к Альке:
– И чего они Лапу мучают? В кухне всё стекло вылетело, а он ведь из рогатки стрелял. От рогатки маленькая дырка в стекле бывает. Это тоже все знают.
– Ничего они не соображают, – согласился Алька. Он сразу понял, что лохматый мальчишка с удивительным именем Лапа не виноват.
– Может быть, ты и с рогаткой не ходил у кухни? – язвительно спросила у Лапы Галина Святозаровна.
Лапа поднял голову и охотно признался, что ходил у кухни с рогаткой.
– Я ворон бил. Ну и что? Ворона на трубе сидела, а стекло-то внизу. Я что, косой?
– Ас рогаткой ходить – это хорошо? – спросила вожатая Алькиного отряда.
– Когда вороны цыплят в деревне жрут – это им, значит, можно, – мрачно сказал Лапа. – А стрелять по воронам, значит, нельзя…
Эти слова, видимо, поставили в тупик даже Галину Святозаровну. Тогда она взялась за Лапу с другого бока:
– Ну хорошо… А где ты пропадал до вечера? Даже на мёртвом часе не был. Все товарищи переживали и беспокоились.
Из шеренги четвёртого отряда донеслись протестующие возгласы. Они доказывали, что Лапина судьба никого не тревожила: такой человек не пропадёт.
Однако массовый протест не обескуражил Галину Святозаровну.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5