- Где ты, миленький? Помоги".
В это время Валерка Самойлов громко сказал:
- Да ничего он не брал. И мы не брали! Зачем зря-то...
- Про вас я пока не говорю. Сейчас разговор о Векшине. Кстати,
залезть в карман можно незаметно...
Кирилл мысленно улыбнулся зеленому павиану: "Спасибо, что по-
мог". Еще сипловато, но уже твердо он сказал:
- Я, пожалуй, сяду. Не обязательно стоять, чтобы слушать ос-
корбления.
- Сядь,- скучным голосом ответила Ева Петровна.- Школьные пра-
вила не для тебя. Но сидя или стоя, а отвечать за свои дела придет-
ся. Кирилл сел и стал смотреть в окно.
- Он сидит, а мы стоим,-высказался в пространство Серега Коро-
бов.
- Что ж, садитесь и вы... Позор! Были гордостью школы, лучший
тимуровский отряд, правофланговый! Должны помогать людям, а вы...
Девушка первый раз пришла на практику, и сразу ей такой сюрприз! Вы
знаете, что такое для студентки стипендия? Она должна целый месяц
жить на эти сорок рублей!.. Если бы вы видели, как она плакала в
учительской...
"А правда, неужели нашелся такой гад и украл? - подумал Кирилл.
- А может быть, сама потеряла?"
Он хотел уже высказать эту мысль, но сдержался. Получится, буд-
то он оправдывается. И вдруг заговорил маленький Кубышкин:
- А Сан Викентич как успел узнать, что кошелек украли? Он же
внизу дежурил, а не в учительской.
В классе опять на всякий случай засмеялись.
- Он ничего и не знал!-сердито разъяснила Ева Петровна. - Он
просто задержал нарушителей, которые были там, где им не положено
быть. И оказалось, что не зря. Через несколько минут стало известно
про кошелек.
- Если не знал, зачем полез с обыском?- хмуро спросил Кирилл.
- Не полез, а попросил показать карманы. Потому что были уже
грустные случаи, когда пропадали деньги и вещи. И никто не может
терпеть, чтобы этот позор продолжался!
- Пусть отдаст портфель,- упрямо сказал Кирилл.- Никто не имеет
права отбирать чужие вещи.
- Я и не отбирала. Разбирайся с Александром Викентьевичем. Най-
ди после собрания и разговаривай.
- Он отобрал, а я должен за ним ходить?
Ева Петровна утомленно села за стол.
- Это старый трюк,- печально сказала она. - За наглым поведени-
ем прятать свою вину.
"Вину...",- повторил про себя Кирилл. И до него наконец дздыло.
Дошло полностью, что все это всерьез. Абсолютно всерьез.
Он взялся за парту, встать хотел, но не встал, а только в упор
глянул на Еву Петровну.
- Значит, вы в самом деле думаете, что я вор?
Она отвела глаза. Но сказала:
- Ты сам заставляешь думать так. Твое поведение... Существует
логика. Понимаешь, ло-ги-ка. Законы здравых рассуждений. Суди сам:
кроме вас, там никого не было. Карманы показывать ты не стал. Зна-
чит, испугался?
- Не испугался, а противно.
- Ах, противно... Другие могут, а у тебя тонкое воспитание.
В классе опять кто-то захихикал. Но Валерка Самойлов сказал:
- Я бы тоже не дал, но растерялся.
- Помолчи!
- Пусть отдадут портфель,- бесцветным голосом повторил Кирилл.
- Ты как попугай! Я сказала: объясняйся с Александром Викенть-
евичем. Без объяснения он все равно не пустит тебя на свои уроки.
- Ну и не надо,- сказал Кирилл. Александр Викентьевич препода-
вал семиклассникам черчение, которое Кирилл всем сердцем невзлюбил с
первого дня.
- Не имеет права не пускать,- сказал Климов.-У нас всеобуч.
- Права-то вы знаете, а вот обязанности...
И Ева Петровна принялась подробно объяспять про обязанности
шлольников, которые неразрывно связаны с правами. Получалось, что
обязанностей две: хорошо учиться и беспрекословно слушаться старших.
Права были те же самые: учиться и слушаться.
У Евы Петровны было худое лицо, морщинистое, но не старое. На
лице странным образом смешивались утомленная разочарованность и
энергия. Так было всегда. Ева Петровна словно давала понять: "Я
знаю, как мало меня ценят, как неблагодарны дети, но свой долг я бу-
ду выполнять до конца, изо всех сил и без жалоб". И она выполняла.
Классным руководителем она стала, когда ребята были пятиклассниками.
До этого, в четвертом классе, сменилось три руководителя. Тринадцать
мальчишек и двадцать четыре девчонки представляли собой, по словам
завуча Нины Васильевны, "развинченную толпу". Ева Петровна заявила,
что не потерпит анархии, и, если уж она берется за дело,' то создаст
из этой толпы здоровый пионерский коллектив.
За год она добилась, что отряд стал считаться передовым. Сама
составляла планы тимуровского шефства над окрестными пенсионерами,
руководила репетициями смотров строя и песни, ревностно следила,
чтобы все выполняли нормы сбора макулатуры. Нерадивых обсуждали на
собраниях, которые назывались пионерскими сборами. Ева Петровна го-
ворила, что все вопросы должны обсуждаться .коллективом и от коллек-
тива ничего нельзя скрывать.
Фамилия у Евы Петровны была Красовская, поэтому, когда класс
еще не был передовым, ей придумали прозвище "Евица-красавица". Потом
прозвище забылось, но время от времени отдельные несознательные и
нетипичные личности вроде Климова .вапоминали его. Вот и сейчас Ки-
рилл слышал, как длинный Климов сзади почти беззвучно напевает на
мотив хора из "Евгения Онегина";
Евина-красавица, душенька-подруженька,
Отпусти нас, милая, ты домой голодненьких...
Есть в самом деле хотелось, сидели без обеда. Столовая в первые
дни учебного года не работала, а а буфете была такая толкучка, что
лучше и не соваться. Кирилл, правда, попробовал на предпоследней пе-
ремене, но раздумал и отдал двадцать копеек Петьке Чиркову, который
признался, что вот-вот помрет с голоду.
1 2 3 4 5 6 7 8