Лейтенант Штром случайно обронил копию прощального письма Розы Либерри в доме на Трент-стрит. мистер Либерри нашел её и прочитал. Он упал в обморок, а потом проявил необычайный интерес к этой записке, что было воспринято окружающими как нормальная реакция, так как он утверждал, что знает эту семью.
Сегодня утром, в девять часов молодая квартирантка дома на Трент-стрит нашла этого старого человека лежащим мертвым на своей постели. Он оставил записку со словами: "Я Джон Грант Либерри. Наконец, я опять счастлив. Я едва могу дождаться, когда снова увижу свое дитя."
В середине этой страницы "Комет" были помещены старые фотографии. Одна - Розы Либерри, которую я уже видела в номере за май 1919 года; другая матери, темноволосой, красивой женщины. Мне вспомнилась фраза, которую однажды произнес мистер Грант:
- "Девочка, чья мать даже на смертном одре громко звала свою дочь..."
- Я только рада, что миссис Гэр умерла! - сказала я и громко высморкалась.. - Но Штром, действительно, вел себя порядочно.
- А я рад, что ты все-таки признала свое заблуждение. Такое с тобой случается редко. Но какая сенсационная история! Если бы можно было чаще получать такой материал, я охотно отказался бы от своей нищенской независимости и снова вернулся в "Комет"!
- Однако, какой ты бесчувственный! Тебя не заботят страдания людей. Для тебя это только отличный сенсационный репортаж!
- Это непорядочно! В конце концов, я с двумя бестолковыми механиками мучаюсь над старым, никуда не годным прессом! Итак, увидимся сегодня вечером. До свидания.
И он умчался.
Похороны состоялись в понедельник. Во вторник ко мне зашла миссис Халлоран и позвала к телефону.
Голос на другом конце провода привел меня в глубочайшее изумление. Я полагала, что уже никогда в своей жизни не услышу его.
- Хелло! Вы читали газеты?
- Конечно.
- Вы все ещё сердитесь на меня?
- Нет. Я нахожу, что вы вели себя в высшей степени порядочно.
- Я с самого начал решил так поступить. А вам кажется, что вы уже вне подозрений?
Ах, я совершенно забыла об этом! Я чувствую себя совсем покинутой!
- Но я все ещё настаиваю на вашей вине. Могу я пригласить свою ассистентку на первоклассный ужин?
- Вы действительно думаете, лейтенант, что я пойду с женатым мужчиной?
- А как вы пришли к мысли, что я женат?
- Вы производите такое впечатление.
В ответ на это благородный лейтенант разразился разнообразными сочными выражениями.
- Не забывайте о вашем положении, лейтенант!
- Теперь я понимаю, наконец, почему Кистлер не преуспел! С вами это не легко! Я заеду за вами в семь часов.
Я надела свое лучшее платье и постаралась привести в порядок волосы и лицо. Выйдя из ванной комнаты, я встретила в холле мистера Уэллера, который как раз намеревался подняться по лестнице наверх. Но, увидев меня, остановился и отвернулся.
На сломленного человека всегда печально смотреть, даже если он и преступник.
- Добрый вечер, мистер Уэллер, - сказала я.
Он пробормотал что-то и медленно стал подниматься по лестнице.
Ровно в семь часов появился Штром, весьма элегантно одетый. Он повел меня ужинать в "Спорт-клуб", где, как он сказал, ужинают только самые достойные и состоятельные люди. После этого мы отправились в "Орхидею", знаменитую своим прекрасным танцевальным оркестром. Я не была раньше ни в том, ни в другом заведении и в полной мере наслаждалась этим вечером. При этом мне вспомнилось, что я всю свою жизнь всегда была близка только с бедными мужчинами! Но больше всего меня забавляла борьба, которую я вела со Штромом. Мы ещё раз разобрали во всех подробностях все это дело и до раннего утра спорили о том, виновен ли мистер Грант. По мнению штрома, старуху убил Грант. Я же в этом совсем не была уверена. Правда, в конце концов мне пришлось согласиться, что Штром логично пришел к такому заключению. Вперемешку с этими рассуждениями мы танцевали. Наконец, он доставил меня домой в полицейской машине.
- Вам следует работать в качестве агента - провокатора! - сказал Штром. - Вы самая упрямая спорщица, какую я когда-либо встречал!
Войдя в холл, мы обнаружили там Ходжа Кистлера, который спал, растянувшись на кожаном диване. При нашем появлении он тот час же вскочил.
- Где, черт возьми, ты шатаешься? - в бешенстве набросился он на меня. - Если бы мисс Санд не поклялась мне, что ты ушла со Штромом, я бы выломал новый замок из твоей двери!
- Я уходила! Лейтенант Штром и я отмечали окончание дела Гэр.
Ходж достал свои карманные часы.
- Посмотри на время!
- Четыре тридцать!
- Разве это подходящее время для возвращения в дом, который всего два дня назад посетила смерть?
- С тобой я тоже приходила домой не на много раньше!
- Об одном, во всяком случае, вам можно больше не беспокоиться, сказал Штром Кистлеру. - Этой молодой даме теперь уже ничто не грозит!
- Но так думаете только вы! - недовольно проворчал Кистлер.
24
Во всяком случае, в ту ночь я чувствовала себя совершенно уверенно и спокойно.
Но после моего вечера со Штромом Кистлер как-то изменился. Хотя он все ещё заходил, чтобы пожелать мне доброго вечера, все ещё подтрунивал над моей детективной деятельностью, но уже не приглашал меня, как раньше, пойти с ним куда-нибудь. Часто он казался погруженным в мысли, которые, разумеется, держал при себе, и, вообще, относился ко мне с той вежливостью, которая обычна между чужими людьми. Я находила в се это очень глупым. Что он мог иметь против того, что я выходила с лейтенантом Штромом? Если Штром пригласит меня ещё раз, я приму и это приглашение.
Некоторые из событий, которых я ожидала, произошли, другие, однако, нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73