Аникин опять махнул рукой и побежал вниз по лестнице.
На ходу он размышлял о непостижимости женской логики и о том, насколько реальны угрозы Галины бросить его. Лишь выйдя на крыльцо и глотнув влажного холодного воздуха, Аникин немного успокоился. Его мысли снова заняло предстоящее дело.
От широкого крыльца общежития вела асфальтовая дорожка, ограниченная с обеих сторон густым кустарником, который летом цвел какими-то ароматными белыми цветами, а сейчас представлял собой просто непролазное переплетение твердых, как проволока, ветвей. В конце дорожки стоял старенький «УАЗ» с голубой полосой. Лица водителя с такого расстояния Аникин рассмотреть не мог, но на всякий случай приветственно махнул рукой и пошел к автомобилю.
В следующую секунду ему показалось, что за стеной кустарника метнулась какая-то тень. Он остановился и присмотрелся внимательнее. Пространство за кустами было погружено во мрак, и ни лампочка над входом в общежитие, ни уличный фонарь на тротуаре не могли развеять его.
— Кто там? — неуверенно произнес Аникин, но тут же, застеснявшись собственной подозрительности, пошел дальше.
«Чудится уже черт-те что, — подумал он с неудовольствием. — Нервы сдают, вот и все дела!»
Асфальт под ногами был покрыт коркой изморози — значит, температура упала ниже нуля. Но по всему чувствовалось, что днем опять начнется оттепель.
«И зима не зима, а форменное безобразие!» — сердито заключил про себя Аникин.
Уже остановившись около милицейской машины, он еще раз обернулся и успел заметить, как в том месте, где заканчивалась живая изгородь, действительно мелькнула какая-то тень. Аникин даже решил, что теперь может с уверенностью сказать, кому она принадлежит.
Этот приземистый суетливый силуэт мог принадлежать только Борзому — ведущему журналисту из газеты «Ваша неделя», которая, по слухам, финансировалась из средств известного в городе предпринимателя Караваева и поддерживала его в избирательной кампании на пост мэра.
Ничего особенно удивительного в появлении Борзого возле общежития не было. Аникин вынужден был это признать. Несмотря на свое пристрастие к горячительным напиткам и некоторую рыхлость комплекции, господин Борзой имел исключительный нюх на «жареные» факты и в способности охотиться за ними не имел себе равных, на сто процентов оправдывая свою фамилию.
Повод околачиваться в кустах дал ему сам Аникин. Накануне они случайно встретились в кафе «Блеск», являвшемся как бы неофициальным клубом местной богемы, большинство которой составляли именно газетчики. Борзой пил там пиво, а Аникин зашел, чтобы перекусить. В какую-то минуту Аникину понадобился телефон, и журналист услужливо предоставил ему свой мобильник.
Договариваясь с Балчугиным насчет машины, Аникин не придал значения тому, что Борзой является свидетелем этих переговоров — настолько простецкий и добродушный вид имел газетчик. А тот, оказывается, мотал все на ус, сделав выводы из услышанного.
«Сыщиком бы тебе работать!» — с усмешкой подумал Аникин. Он не сомневался, что где-нибудь за углом у Борзого припрятан автомобиль, на котором он намерен пуститься в погоню за сенсацией.
Однако гипотеза, проверкой которой занимается сейчас Аникин, вовсе не нуждалась в свидетелях, и он был намерен пресечь поползновения Борзого, едва только они станут более явными.
Однако мысли о ретивом журналисте выскочили из головы Аникина, как только он сел в кабину «УАЗа». Вместо ожидаемого сержанта за рулем он увидел самого замначальника отдела. Широкое румяное лицо майора Балчугина лучилось добродушной улыбкой. Зимняя милицейская куртка делала полноватую фигуру майора еще более внушительной.
— О! Николай Васильич! — удивленно воскликнул Аникин. — Ты чего сам-то? Не ожидал!
— Привет следствию! — откликнулся Балчугин, протягивая Аникину толстую горячую ладонь. — Матвеев мой после дежурства… Да и вообще людей свободных нет. Решил вот сам…
— Нет, ну, слушай, — растерянно произнес Аникин, устраиваясь на сиденье. — Неудобно как-то… Получается, я тебя в водилы нанял.
— Все нормально, не тушуйся! — прогудел Балчугин. — Смотри на вещи проще! Да мне и самому любопытно… Ты ведь это убийство на шоссе раскручиваешь? — он испытующе посмотрел в лицо Аникину.
— Его, — кивнул тот, сдвигая на затылок шапку, Балчугин не выключал мотор, и в машине было довольно жарко.
— Так мы сейчас куда? — майор положил руку на переключатель скоростей.
— Мне, Васильич, в Косой Бор надо, — сообщил Аникин. — Идейку одну проверить…
Балчугин быстро взглянул на него и не слишком радостно хохотнул.
— Только одну? — спросил он. — А то с бензином у меня не очень… Косой Бор, он большой…
— Я на заброшенную базу хочу посмотреть, — со скрытым упрямством сказал Аникин.
Балчугин молча и понимающе кивнул, прижав воротник вторым подбородком, и выжал сцепление. «УАЗ» тронулся с места и покатил по полутемной улице.
Некоторое время майор молчал, а потом спросил равнодушно:
— За тобой «хвоста» нет? А то какой-то крендель за нами прилепился как привязанный…
Аникин рассмеялся, поглядев в заднее стекло. Неказистый автомобиль — судя по всему, «Запорожец» — тащился следом в полусотне метров. Говорить про Борзого Аникин не стал — в милиции терпеть не могли газетчиков. Понадеялся, что вскоре тот сам отстанет, не желая испытывать судьбу.
Так и случилось: свернув к выезду из города, Балчугин удовлетворенно заключил:
— Отвязался. А я уж, было, подумал… Так чего ты, Леша, про Косой Бор говоришь?
Аникину не слишком хотелось делиться своей идеей с милицией, но из элементарного чувства признательности пришлось сообщить вкратце:
1 2 3 4 5 6 7