Старинные бумаги. Отложил их в сторону, чтобы почитать на досуге. Досуг выдался через двадцать лет. Бумага стала еще более желтая и кое-где на сгибах ломалась, как печенье.
Начав читать, я подумал, что читаю лекцию по истории КПСС или конспект по марксистско-ленинской подготовке, но, читая дальше, я убеждался, что это записи свидетеля происходивших событий. При более тщательном анализе записей можно было выявить и автора. Я уже не говорю о графологической экспертизе, но то, что было написано, откладывало вопрос об авторстве на последний план. Пересказать все дословно я не смогу, поэтому буду переписывать, сохраняя грамматику свидетельских показаний литерного дела.
«В день октябрьского переворота мне исполнилось семнадцать лет и я был слушателем подготовительных университетских курсов. На следующий день после именин день папа сказал мне, чтобы я шел в Смольный институт и нашел там господина Г-йна. В небольшом кабинете мне дали портфель коричневой кожи с застежками, десять тетрадей в клеточку, карандаш и сказали:
– Пиши!
– Что писать? - спросил я.
– Все, - сказали мне.
– Как все?
– А так, все. И не отставай.
Мы пошли. Портфель я использовал как подставку и писал то, что видел. Я всегда был за спиной и всегда писал. Для чего? Не знаю, потому что то, что я писал, может когда-нибудь взорваться, убив всех, кто находится рядом и убив меня.
В доходном доме на Литейной мы по-хозяйски вошли в квартиру на первом этаже. Обстановка говорила о достатке хозяина. Мне поручили приготовить чай.
Где-то через полчаса в квартиру вошел человек, лет сорока пяти, в черном пальто, мягкой фетровой шляпе и в пенсне.
– Присаживайтесь.
– Спасибо.
– Рекомендую к чаю свежие рогалики. Чай английский, но произведен в Индии. В лавке колониальных товаров такой не купить, но специально для вас… Кстати, как относится население к совершенному перевороту и аресту Временного Правительства?
– Пока никто и ничего не понимает. Простому народу это безразлично. Офицерский корпус ждет командира, который бы приказал переломать ребра всем политикам. Без команды ничего делать не будут и опасности для большевиков не представляют. Активны эсэры, особенно правые. Собираются у Браудерера. У этих хватит смелости первыми применить оружие, как и большевикам.
– Что-то вы большевиков недолюбливаете?
– А кто их любит? Откуда они взялись? Из-за границы в опломбированном вагоне? Разложившие армию при полном попустительстве властей…
– Хватит про большевиков. Помяните мое слово, вы еще будете с восторгом говорить о них хвалебные слова.
– Кто? Я? Это будет возможно, когда…
– Все-все-все. Спасибо. Очередную встречу назначим через десять дней в это же время. Постарайтесь узнать, кто вынашивает намерения объединения для противостояния власти Советов. Считайте это самым основным заданием.
Господин ушел.
Г-йн позвонил куда-то по телефону.
– На сегодня хватит. Иди домой. У тебя хватит ума никому не показывать эти записи?
– Хватит.
– Тогда завтра в десять часов.
Я шел по немноголюдному Петрограду, внутри которого кипели страсти и решалась судьба всей России. Кому выпадает жребий взлетать на гребень девятого вала, а кто-то обречен лежать на глади спокойно озера в глухой губернии России, в стороне от столбовых дорог и сопричастности к великим делам. И, возможно, что он более счастлив в своей спокойной и размеренной жизни.
Глава 2
29 октября. Идет допрос Браудерера. Член партии эсеров. На столе удостоверение, что Браудер А.А. назначен комиссаром Владимирского военного училища. Подпись: член Комитета спасения А. Гоц, секретарь М. Броун. Печать Всероссийского комитета спасения родины и революции. На машинке отпечатан приказ № 1 по войскам Комитета спасения родины и революции. Подписан - полковник Полковников, подполковник Хартулари. Приказано - игнорировать распоряжения Военно-революционного комитета (ВРК) большевиков, арестовать членов ВРК, штаб комитета в Николаевском инженерном училище в Инженерном замке. Отдельно отпечатаны боевые распоряжения Владимирскому и Павловскому военным училищам.
– Как прикажете это понимать, господин Браудерер?
– А что вы хотите понять?
– Означает ли это, что партия эсеров начинает новое вооруженное восстание с целью захвата власти в России?
– А разве переворот, осуществленный большевиками, не является захватом власти?
– Раньше надо было об этом думать. Сейчас у власти не Временное Правительство и оно так просто не уйдет. Диктатура не остановится ни перед чем для удержания завоеванного.
– Стрелять будете?
– Будем.
– Всех?
– Всех.
– Как разбираться будете?
– Никак. Кто не с нами, тот против нас.
– Всю Россию не перестреляете.
– Перестреляем. Будем стрелять до тех пор, пока оставшиеся сами на колени не встанут.
– Рабов будете делать?
– Зачем нам рабы? Будут свободные люди нового государства, которые сознательно будут защищать себя от врагов, которые замаскировались в таких же, как и они.
– А не страшно?
– Страшно будет только вначале. Потом все привыкнут.
– Дети будут доносить на отцов?
– Не только они, но и отцы на детей, и жены на мужей, и прихожане на священников, ученики на учителей, и учителя на учеников. Даже воры будут доносить на воров.
– Воры не будут доносить на воров.
– Будут. Мы их возьмем к себе на службу охранять воров.
– А если они откажутся?
– Мы возьмем себе других воров или назначим честных людей ворами.
– Разве такое может быть?
– Еще как может быть.
– Да, теперь мне действительно становится страшно.
– Тогда рассказывайте, что вам известно.
1 2 3 4 5 6 7 8