Это было странное и довольно неприятное чувство.


* * *

Я разыскал Сэндерсона в библиотеке нашего патологоанатомического отде
ления. Библиотека располагалась в просторной квадратной комнате, заста
вленной множеством складных стульев и оборудованной проектором и экра
ном. Здесь проводились разного рода конференции по патологоанатомии, на
которые выносились результаты вскрытий, и подобные мероприятия были та
к часты, что врачи оказывались практически лишены возможности попасть с
юда, чтобы воспользоваться непосредственно библиотечными книгами.
В разложенных по полкам коробочках хранились результаты всех вскрытий,
проводимых в «Линкольне», начиная с 1923 года, с того самого года, когда было
решено подчинить все строгому учету. До того момента никто и понятия не и
мел, сколько человек умерло в стенах больницы и по какой причине, но по мер
е развития медицинских знаний, а также совершенствования анатомическо
й науки, появилась насущная потребность в сборе подобной информации. Наг
лядным доказательством всевозрастающего интереса к данной проблеме мо
жет служить и тот факт, что все отчеты по вскрытиям, проведенным в 1923 году у
местились в одной тощей коробке, в то время как к 1965 году этих отчетов уже н
абирается на добрую половину полки. В настоящее время вскрытие производ
ится более чем в семидесяти процентах случаев, когда пациент умирает в б
ольнице, и уже ведутся разговоры о том, чтобы микрофильмировать отчеты д
ля библиотеки.
На столике в углу комнаты стоял небольшой электрический кофейник, сахар
ница и пирамидка из бумажных стаканчиков, с боку каждого из которых была
видна надпись: «5 центов за штуку». Сэндерсон возился с кофейником, пытаяс
ь заставить его работать. Кофейник представлял собой допотопный и хитро
умно устроенный агрегат: поговаривали даже, что ни один молодой врач-ста
жер, проходивший патологоанатомическую резидентуру у нас в «Линкольне
» не мог расчитывать на ее успешное окончание, не освоив прежде всех тонк
остей по эксплуатации данного прибора.
Ч Когда-нибудь, Ч раздраженно ворчал Сэндерсон, Ч меня все же шарахне
т током от этой штуки. Ч Он воткнул вилку в электрическую розетку; послыш
ался треск. Ч Меня, или какого-нибудь другого несчастного придурка. Тебе
со сливками и сахаром?
Ч Если можно, Ч сказал я.
Сэндерсон налил кофе в два стаканчика, далеко отставив от себя руку, держ
авшую кофейник. С разного рода техникой у Сэндерсона были наредкость нат
янутые отношения. Он обладал непревзойденным, можно сказать врожденным
даром понимания человеческого тела и тех функций, что были возложены на
плоть и кости, но вот всякая там электрика, механика и железки были ему не
подвластны. Он жил в постоянном страхе, что его машина, телевизор или стер
ео могут вдруг сломаться; к вещам он относился осторожно, видя в каждой из
них потенциального предателя и дезертира.
Сэндерсон был высоким, мощного телосложения человеком, который когда-то
даже выступал за команду гребцов-тяжеловесов Гарвардского университе
та. Его предплечья и запястья были толщиной с икру среднего человека. С ег
о лица не сходило серьезное, задумчивое выражение: наверное из него мог п
олучиться судья или же превосходный игрок в покер.
Ч А больше Вестон ничего не сказал? Ч спросил он у меня.
Ч Ничего.
Ч Ты как будто этим сильно опечален.
Ч Скажем так, что меня это тревожит.
Сэндерсон покачал головой.
Ч Мне кажется ты идешь по ложному следу, Ч сказал он. Ч Вестон ни для ко
го не стал бы подделывать отчет. Если он говорит, что сомневался, значит та
к оно и было на деле.
Ч Может быть тебе лучше самому взглянуть на срезы?
Ч Я бы и взглянул, Ч согласился Сэндерсон, Ч но только ты же сам знаешь,
что это невозможно.
Он был прав. Если бы Сэндерсон вдруг объявился в «Мэлори» и попросил разр
ешения просмотреть стекла со срезами, то Вестон наверняка воспринял бы э
то как личное оскорбление. Это было просто не принято.
Тогда я сказал:
Ч Может быть если только он тебя сам попросил…
Ч А зачем это ему?
Ч Не знаю.
Ч Вестон поставил диагноз, дал свое заключение и поставил под ним свою п
одпись. Все. Дело сделано, разговор окончен, если только на суде что-нибуд
ь не всплывет.
У меня внутри как будто что-то оборвалось. За прошедшие дни я уже успел пр
очно вбить себе в голову мысль о том, что никакого суда быть не должно. Люб
ое судебное разбирательство, путь даже в ходе него и был бы вынесен оправ
дательный приговор, серьезно навредил бы репутации Арта, его положению,
его практике. Никак нельзя допустить того, чтобы суд состоялся.
Ч А ты уверен, что это из-за гипофункции гипофиза.
Ч Да.
Ч Тогда какова этиология?
Ч Скорее всего, новообразование.
Ч Аденома?
Хромофобной аденомой называется опухоль гипофиза. Это медленно растущ
ее и относительно доброкачественное новообразование, но оно оказывает
давление на зрительный нерв, вызывая зрительные симптомы, а также может
стать причиной эндокринной дисфункции.

Ч Наверное. А может быть краниофарингиома.
Ч И как долго?
Ч Она могла развиться совсем недавно, Ч сказал я. Ч Четыре месяца наза
д снимки черепа были в норме. Ни гипертрофии, ни эрозии турецкого седла. Но
ведь она жаловалась на ухудшение зрения.
Ч А что если это ложная опухоль?
Ложную опухоль Ч это недуг, наблюдаемый у женщин и маленьких детей. У пац
иентов проявляются все симптомы опухоли, которой у них на самом деле нет.
Это связано с применением стероидов;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116