– Не вижу, почему это должно перерасти во что-то значительное, – ответила Мередит. – Полагаю, мы в состоянии держать все под контролем.
– Это станет серьезной проблемой, если он зарегистрирует жалобу в государственной Комиссии по правам человека.
– Вы хотите сказать, что он вынесет дело на обсуждение вне стен компании? – спросила Мередит.
– Да, именно это я и хочу сказать.
Мередит уставилась в пространство: похоже было, что ей впервые изменило самообладание. Она прикусила губу.
– Может получиться очень ловко.
– Еще бы. Я послал Фила узнать, согласится ли Сандерс на третейский суд. С опытным незаинтересованным человеком со стороны в качестве посредника. Кем-нибудь вроде судьи Мерфи. Я попробую организовать это уже завтра.
– Отлично, – сказала Мередит. – Я могу раздвинуть свое завтрашнее расписание так, чтобы выкроить пару свободных часов. Но я не представляю, что из этого получится. Он ни в чем не признается, я уверена, а свидетелей
нет.
– Я хочу, чтобы ты во всех подробностях посвятила меня в события прошлого вечера, – сказал Гарвин.
– О, Боб, – вздохнула Мередит, – каждый раз, когда я об этом вспоминаю, виню только себя.
– Не нужно, Мередит.
– Я знаю, но не могу иначе. Если бы моя секретарша не пошла решать свои квартирные вопросы, я могла бы вызвать ее в кабинет и ничего бы не случилось.
– Я думаю, будет лучше, если ты расскажешь мне все, Мередит.
– Конечно, Боб…
Мередит наклонилась и несколько минут негромко что-то говорила спокойным, ровным голосом. Гарвин стоял рядом с ней и слушал, свирепо мотая головой.

* * *

Дон Черри взгромоздил ноги в кроссовках «Найк» на стол Ливайна.
– Ага, значит, Гарвин вошел к вам, и что дальше?
– А дальше он встал вон там, в уголочке, тихонечко переминаясь с ноги на ногу – ну, знаешь, как он обычно переминается. Ждал, когда его заметят. Ничего не говорил – просто стоял и ждал, когда на него обратят внимание. А Мередит в это время разговаривала со мной насчет «мерцалок», которые я разложил для нее на столе – я как раз показывал ей, какую неисправность мы нашли в лазерных головках…
– Она врубилась?
– Ага, вроде бы. Она, конечно, не Сандерс, но тоже ничего. Быстро учится.
– И пахнет от нее приятнее, чем от Сандерса, – вставил Черри.
– Да, мне ее духи нравятся, – сказал Ливайн. – Taк или иначе…
– Одеколон Сандерса оставляет желать много лучшего.
– Ага. Так или иначе Гарвину скоро надоело скакать в уголке, и он деликатненько так кашлянул. Мередит его заметила и сказала: «О!» Даже не сказала, а вроде как выдохнула с такой дрожью, ну будто у нее дыхание перехватило, знаешь?
– Угу, – сказал Черри. – Мы здесь будем разводить турусы на колесах или как?
– Ты давай слушай, – огрызнулся Ливайн. – Она рванулась к нему, а он протянул к ней руки. Должен тебе сказать, что это выглядело, как встреча двух любовников прокрученная в замедленном темпе.
– Ничего себе, – присвистнул Черри. – Жена Гарвина на, должно быть, кипятком брызжет.
– Так вот, – продолжал Ливайн, – они встали рядом и стали разговаривать, и она вроде как мурлыкала и строила ему глазки, а он, хоть и такой весь из себя крутой, на это клевал.
– Она в этом отношении свое дело знает, – сказал Черри. – Начальство лежит перед ней на блюдечке.
– Но на любовников, в конце концов, они не похожи.
Я смотрел на них, стараясь не смотреть, и говорю тебе – они не любовники. Тут что-то другое, Дон, – вроде папаши и дочурки.
– Ну и что? Почему бы не трахнуть свою дочь? Куча народа так и поступает.
– Нет, знаешь, что я думаю? Он видит в ней самого себя. Что-то в ней напоминает ему его же в молодости. Ну, там, энергичность или еще что. И, знаешь, она этом здорово играет: он скрестит руки, и она скрести руки, он прислонится к стене, и она прислонится к стене. Во всем его повторяет. И, видя их издали, я могу тебе точно сказать, Дон: она на него похожа! Подумай этим.
– Ну, значит, ты их видел совсем уж издали, – сказал Черри и, сняв ноги со стола, встал. – Так что, по-твоему, мы имеем? Замаскированный непотизм?
– Не знаю. Но у Мередит с Гарвином какой-то контакт, не только деловой.
– Э! – воскликнул Черри. – Да где ты видел отношения, основанные только на бизнесе? Я сто лет назад понял, что таких нет в природе.

* * *

Луиза Фернандес вошла в свой кабинет и бросила чемоданчик на пол. Пробежав глазами стопку телефонограмм, она повернулась к Сандерсу:
– Что происходит? За сегодня уже три звонка от Фила Блэкберна.
– Я сказал ему, что пригласил вас представлять мои интересы в качестве адвоката, поскольку готовлюсь судиться. И еще я… ну… в общем, я сказал, что завтра утром вы собираетесь зарегистрировать мое заявление в Комиссии по правам человека.
– Завтра я, по-видимому, не смогу, – ответила Фернандес. – И вообще, я бы не рекомендовала вам это делать, мистер Сандерс. Я отношусь к заявлениям, не соответствующим истине, очень серьезно. Никогда не предугадывайте мои действия впредь.
– Простите меня, – покаялся Сандерс, – но все произошло так быстро…
– И тем не менее давайте расставим точки над «i»: если это повторится, вам придется искать другого адвоката, – внезапный холод в голосе. Потом: – Итак, вы сказали это Блэкберну. Какова была его реакция?
– Он спросил, соглашусь ли я прибегнуть к услугам
посредника.
– Это абсолютно невозможно, – категорически заявила Фернандес.
– Почему?
– Третейский суд однозначно выгоден только компании.
– Он мне сказал, что это ни к чему не обязывает.
– Если и так? Это значит сдаться на их милость. Не вижу причин так поступать.
– И он сказал, что вы сможете присутствовать, – сказал Сандерс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127