Черт их знает, гадов, какая у них тут зима. В Москве уже снег. Утром сын, сгорбившись, плетется через двор в ненавистную школу, и от ботиночек его остаются на снегу маленькие следы. Пустым сонным взглядом она обвела роскошный кабинет хозяина: толстый зеленый ковер на полу, гобелены откуда-нибудь с Мирэкл Майл, массивный стол красного дерева с дорогими статуэтками из индийского магазина, компьютер, факс, видик, телевизор, стереомаг с кучей эквалайзеров, кофейный столик, холодильник, умеющий газировать вино и воду, сейф-красавец, зеркала в резных рамах, кувшины, кувшинчики, вазы... Сейф! Вот где, наверное, лежит и мой паспорт, вздрогнула Саша. Подошла, потянула за кольцо - куда там без кода, не открыть. Она шагнула к входной двери - тоже заперто. Без обеда он меня решил, что ли, оставить, пожала плечами Саша, как провинившегося ребенка в старину в пионерском лагере? До начала второй репетиции оставалось не так уж много времени. Ладно, усмехнулась Саша. С паршивой овцы - хоть шерсти клок. Саша подбежала к столу, схватила телефонную трубку, набрала код Москвы. Половина второго в Лос-Анжелесе - глубокая ночь в Москве.
- Слушаю, - наконец-то ответила свекровь. - Саша, ты?
- Как Владик? - спросила Саша про сына. - Он все еще у вас? Простите, две недели не звонила. Очень дорого, честно говоря.
- У нас Владик, у нас, - зевнула свекровь. - Да вот он и сам шлепает. Проснулся от звонка. Ты почему босиком, марш тапочки надевать, - услышала Саша.
- Днем и ночью ждет твоего звонка, - вернулась к разговору с невесткой свекровь.
- Мама, мама! - закричал в трубку сын. - Ты когда приедешь?
- Скоро, мой родной.
- А что ты там делаешь? Выступаешь в цирке? Я принес к бабушке белого котенка и теперь его дрессирую. А в классе мне все завидуют потому, что у меня такая красивая и талантливая мама, - задыхался сын. - И ты мне снилась сегодня ночью, когда летала под куполом. И мне очень хотелось, чтобы ты прилетела ко мне на кровать, и поскорее, и чтобы я тебя всю-всю расцеловал и обнял...
В замочной скважине провернулся ключ, дверь в кабинет хозяина распахнулась. Томми шагнул на ковер, и следом за ним переступили порог двое мексиканцев, официантов со второго этажа "Эль Ролло".
- ... расцеловал и обнял... - Саша бросила трубку.
- Раздевайся сама, - сказал Томми. - Если, конечно, тебе жалко твоих шмоток.
- Долго же ты до меня добирался, - сказала Саша.
- Долго, - кивнул Томми, и на толстых негритянских губах его появился белый шарик, надутый жвачки. - Долго, и не я один. Хозяин вот и им разрешил с тобой поразвлечься. И чтоб мы не устраивали тут очередь, ты нам дашь сразу всем троим. Ты куда предпочитаешь, Пэдди? - спросил он у черноусого официанта. - Пэдди приблизился к Саше и больно ущипнул ее за ляжку.
- Ясно, - пробасил негр. - Но ты не должен портить товар, друг. Останутся синяки - хозяину это не понравится.
- Ему также не понравится, если вы меня чем-нибудь заразите, предупредила Саша.
- Держи, русская, - Томми швырнул на стол мистера Бассета три красных пакетика. Он лег на ковер спиной и похлопал себя по животу. - Медведица-а-а!
- Этот зверь не кусается? - пошутил безусый официант.
Саша поднесла телефонную трубку к уху. Да, разговор прервался, хорошо, отметила она. Не торопясь разделась и пошла к Томми. Ее босые ступни утопали в зеленом ворсе ковра. "А в классе мне все завидуют", - звучал у Саши в висках голос сына. "... и чтоб ты прилетела ко мне... и чтоб я тебя расцеловал и обнял". Саша представила себе студеную зимнюю ночь над Москвой, узоры инея на оконных стеклах, лицо Владика на подушке и заплакала - спи, сынок, спи. Тебе в школу через несколько часов. Придешь в класс и похвастаешься тем, что тебе звонила мама из Америки. И все ребята будут тебе завидовать. Скоро-скоро мистер Бассет вернет мне документы и отпустит меня, и мы с тобой, сынок, увидимся. Только я уже не буду такой красивой, как прежде, плакала Саша, и слезы капали с ее щеки то на плечо Томми, то на бедро маленького безусого мексиканца. А не буду потому, объясняла сыну она, потому, что мне придется как-нибудь изуродовать свое лицо или грудь, чтобы я стала не нужна мистеру Бассету. Только сделать это будет сложно, сынок. Как заставить его поверить в то, что это - несчастный случай? В людях, увы, он разбирается, как никто... Узнает правду - отомстит, искалечив еще больше. И прогонит меня. И мой паспорт у себя сохранит. Такое вот будет молоткасто-серпастое напоминание о рыжей русской дуре.
Мистер Бассет ввалился в кабинет, когда проработка непослушной шлюхи уже подходила к концу. И сразу включился в "воспитательный процесс": подбодрил Томми, прокомментировал действия Саши, обругав ее матом. за лень, и дал несколько ценных советов мексиканцам. Потом парни поднялись, застегнули ремни на брюках и выпили за здоровье хозяина по глотку бренди. Убрали за собой, не забыв про надорванные бумажные пакетики на столе мистера Бассета, поблагодарили его за Сашу и бренди и разошлись по рабочим местам.
Саша сидела на полу, обняв руками колени. Мистер Бассет взял с кресла ее одежду, скомкал и бросил этот ком в Сашу.
Она даже не повернулась. Она сидела на ковре и размышляла, чем бы убить хозяина? Из остывшего камина торчала кочерга. На мраморе стоял бронзовый подсвечник.
- С сегодняшнего дня я увеличиваю твое жалование, - донеслось до Саши. Ежедневная прибавка в двадцать долларов. Я ценю твое участие в нашей программе.
- Оттого и отдали меня этим вонючим собакам. Она хотела сказать "шакалам", но не знала, как по английски "шакал".
- Я добавляю тебе доллары, потому что ценю твое участие в нашей программе, - повторил мистер Бассет.
- Мне известно, что ряд твоих идей использован в самых эффектных номерах шоу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34