.. Я к вам по делу.
- Проходите в комнату, - пригласила Екатерина Ильинична. Парень сел за накрытый белой скатертью стол и огляделся. В просторной комнате, кроме этого стола, старой диван-кровати, четырех рассохшихся скрипучих стульев и допотопного телевизора, стоящего на таком же стуле, ничего не было.
- Я представляю фирму "Старт", мы занимаемся недвижимостью... значительным тоном начал он и обвел Осокиных ясными глазами. Они выжидающе молчали, и парень продолжал: - У вас сколько метров комната?
- Двадцать, - безо всякой заинтересованности ответил Дмитрий Петрович.
- А кухня?
- Метров десять, наверно, - Дмитрий Петрович взглянул на Екатерину Ильиничну, та подтверждающе кивнула.
- Мы могли бы обменять вашу квартиру на меньшую, с комнатой около пятнадцати метров и кухней метров в пять, а разницу вы получили бы в твердой валюте.
- Как это? - спросил Дмитрий Петрович.
- Если разница окажется, например, в десять квадратных метров, вы в результате обмена получите компенсацию в восемь тысяч долларов. Это большие деньги. Ну зачем вам такая большая комната? А деньги ведь наверняка нужны...
- Нужны, конечно, но мы как-нибудь уж перебьемся, - вздохнул Дмитрий Петрович. Жена его согласно кивнула.
- Купите дом в деревне, на свежем воздухе... - продолжал парень.
- Привыкли мы к этому... несвежему. А на свежем воздухе теперь уже и дышать не хочется, - Дмитрий Петрович снова вздохнул.
- Да поймите, вы получите несколько тысяч долларов! - воскликнул парень.
- Зачем нам столько? - Дмитрий Петрович пожал плечами.
- Вы владеете недвижимостью, а она может и должна приносить доход, горячо заговорил парень. - Положите деньги в банк...
- Так мы, ребята, - перебил его Дмитрий Петрович, - сами уже стали недвижимостью. Куда нам двигаться и на что? Вы уж не обижайтесь и извините, - он поднялся, давая понять, что разговор окончен. Парень хмыкнул, покачал головой и удалился. Проводив его, Дмитрий Петрович вернулся в комнату.
- Ну как бок-то? - спросил он.
- Ноет, да ничего... Как-нибудь, - она вздохнула.
- Кать, дай пару рублей.
- Зачем они тебе?
- Куплю пакет, пластмассовый...
- Пакет? Зачем?
- Надо. Думаю мину в банк продать, - вдруг сказал Дмитрий Петрович. Предложение парня натолкнуло его на новую идею, которую он и решил обдумать.
- Не купят. Зачем она банкирам? - удивилась Екатерина Ильинична.
- Мало ли зачем... Пригодится. Они вон все гребут. Возьмут и мину, он наклонился под диван, вытянул мину и осторожно задвинул её обратно.
- Смотри, рванет, - Екатерина Ильинична потерла ладонью правый бок, ноющая боль не давала покоя.
- Не рванет, я её в тряпку заверну и понесу в руках, потом в пакете торчком поставлю.
- Помнишь, в сорок пятом один тоже все упражнялся, только кишки и остались.
- Дак он под мухой был, сравнила тоже, и мина была противотанковая, возразил Дмитрий Петрович.
- Ну смотри... - Она вздохнула. - Набери мне горячей воды в бутыль, грелку приложу да прилягу.
- Все ноет? - спросил он.
- Тянет... Ничего, отлежусь. Ты осторожней там. Ключи не забудь. И оденься поприличней, а то и в банк не пустят. А я полежу.
Дмитрий Петрович достал из встроенного шкафа единственный свой костюм, серый, в полоску, купленный лет пятнадцать назад, белую рубашку и черные ботинки. Не торопясь оделся, выпустил на пиджак ворот рубашки и тщательно причесался. Потом протер тряпкой мину и, стараясь не оставлять отпечатков пальцев, завернул её в старое полотенце.
- Я пойду, - он заглянул в комнату. Екатерина Ильинична окинула его взглядом и одобрительно кивнула:
- Ну ты скажи, натуральный жених.
- Да уж, - он посмотрел на её бледное от бессонницы и боли, невеселое лицо.
- Купи овсяных хлопьев по дороге, - она крепилась изо всех сил, скрывая свое нездоровье, не желая огорчать и без того замотанного заботами супруга.
- Тогда ещё надо несколько рублей. Да на жетон, я из автомата звонить должен.
- Возьми на кухне. Там теперь только на овощи и останется.
- Ничего... Разживемся скоро.
- Не задерживайся, Мить... Чего я тут одна-то...
- Постараюсь, - обронил он на пороге.
Спустя час худощавый седовласый старик с пакетом, из которого виднелась пачка овсяного "Геркулеса", поднимался по гранитным ступеням "Омега-банка". Его обогнали две молодые женщины. Рослый охранник провожал их долгим заинтересованным взглядом и на Дмитрия Петровича не обратил внимания.
На первом этаже вдоль правой стены тянулась стойка с кассовыми окошечками, прямо в конце зала открывалась лестница на второй этаж, а слева, над стендом с объявлениями и рекламой, стояло несколько кресел. К ним-то Дмитрий Петрович и направился. Постоял, изучая стенд и кося взглядом на посетителей, выписал на бумажку телефон секретаря генерального директора и опустился в кресло. Положив пакет на колени, осторожно извлек из него завернутую в полотенце мину и положил её у ног, прикрыв пакетом. Никто не обращал на него внимания. Он наклонился, делая вид, что завязывает шнурки, освободил мину от полотенца и задвинул её глубоко под кресло. Выпрямился и снова окинул глазами зал. У касс царило легкое оживление, несколько человек отошли к высоким столикам и заполняли какие-то бумаги. Дмитрий Петрович поднялся и спокойно направился к выходу.
На улице он заторопился: теперь нельзя было терять ни минуты. Перейдя площадь, втиснулся в подошедший троллейбус и доехал до ближайшего метро. В будке телефона-автомата достал скомканную бумажку и набрал номер секретаря генерального директора.
- "Омега-банк", - ответил ему приветливо шелестящий женский голос. Алло, вас слушают, говорите.
Он глубоко вздохнул и глухо проговорил:
1 2 3 4