- Не знаю, но пэвэошники через них что-то продавали. Наверняка не бублики. Могу узнать, у меня приятель в Главном штабе ПВО, - сказал Стогов.
- Ассоциации, комиссии, комитеты, концерны, департаменты... Плодятся как мухи. Никто ни за что не отвечает, но с каждым все надо согласовывать...
- А это признак демократии: чем больше контор, тем больше неразберихи, - вставил Стогов.
- Слушай приказ, Геннадий Романыч. - Бурмистров смотрел на Стогова в упор. - Сию же минуту от моего имени свяжешься с Капитоновым и договоришься о моей с ним встрече не позднее завтрашнего дня, а лучше сегодня. Сам тоже поедешь со мной. Собери всю возможную информацию. Вместе с Семеновым составьте список, чего продать. Включайте все что угодно, кроме боевой техники. Лучше всего что-нибудь из электроники. И надо продать так, как все делают, - по дешевке, по безналичному, ну, например, в ценах девяносто первого года плюс пятьдесят тысяч марок сверху. Для Козиной.
- Это знаете, как называется, Михаил Иванович? - покачал головой Семенов.
- Плевал я на это "как называется". Мы не себе в карман берем. А чтобы никто из вас не попал в штопор, все бумаги - только за моей подписью. В случае чего - свалим все на меня. Ну, выгонят на пенсию, ну, в газетах прополощут... Ну и что? Это вам надо расти, а я... Я уже могу поступать, как вздумается. Как душа просит. Могу, наконец, позволить себе это удовольствие, черт побери!
- В НИИ космических исследований есть лаборатория биоэнергетики, выполняла и наши заказы. Финансирования теперь нет. А оборудование там наше. Забрать его к чертовой бабушке и загнать, - предложил Стогов.
- Нельзя. Там уникальные специалисты, - подумав, сказал Бурмистров.
- У нас все уникальные, Михаил Иванович.
- А это - суперуникальные! Один Уланов чего стоит. В Спитаке он находил людей в таких завалах, где ни приборы, ни собаки ничего не определяли... Альберт, объясни ему... Он ведь тогда в округе служил, хвосты заносил у МИГов. Кроме того, меня академик Бахтин просил. Да и не нужно оно никому, кроме ученых. В общем, отпадает. Надо искать другие пути. Бурмистров побарабанил пальцами по крышке стола. - Вот что, Гена, в первую очередь выясни-ка, что это за ассоциация у Капитонова, и доложи мне. Это срочно. - Генерал поднялся и направился к комнате отдыха.
Увидев его повеселевшее лицо, Елена посветлела.
- Что-нибудь выяснили, Михаил Иванович?
- Не волнуйся. Посиди, поговорим. - Он показал пальцем на кресло в углу, сам опустился на соседнее.
- Ты работаешь?
- Конечно. Без работы мы просто не вытянем... Беру переводы на дом.
- А как же...
- Надя? Мои старики с ней сидят. Только на них все и держится. Отчаянное положение... - Елена вздохнула.
- Не заводись. Не надо. И надежды не теряй. Потерять надежду - значит сдаться. Мы ещё погуляем на её свадьбе. А кто-нибудь ещё из родственников здесь есть?
- Нет. Соседи иногда помогают. Бурмистров щелкнул пальцами.
- Деньги достанем - я в этом почти уверен. У меня предчувствие. Меня оно не подводило. Летчики - суеверный народ... Да что тебе говорить. Пока живы, будем драться, черт побери. ВВС, я тебе скажу, это целое государство!
- Спасибо вам, Михаил Иванович. Я вас пять лет не видела, думала, забыли напрочь. Так давно все было, словно сто лет назад, в какой-то иной жизни. А вы... Вы сейчас в меня жизнь вдохнули. Я ведь уже и забыла, когда у меня было легко на душе... Девочка погибает, тает на глазах. Подумать только, цена человеческой жизни - кучка бумажек, банкнот! Если бы не вы, я не знаю, как бы я вернулась к моим... Хоть в петлю... - Она наклонила голову, и Бурмистров увидел, как на её плащ одна за другой стали капать слезы.
- Ну вот, мы же договорились...
- Извините... Я... Просто... Мне иногда кажется, что я схожу с ума. Она торопливо достала из сумки платок и поднесла к глазам. - Михаил Иванович, даже если вы не найдете этих денег... Я не обижусь, я вам все равно буду благодарна, я...
- Лена, извини. Горе твое - главное, но, в общем, даже не в этом дело. Дело в принципе. Меня это заело. Я сам - ты поняла? - сам хочу найти их. Это дело чести. И давай без слез, мы же договорились...
Бурмистров проводил её в приемную и попросил:
- Не уходи... Мне надо сделать несколько звонков, потом поедем в одну контору. Ты - тоже, на всякий случай.
У кабинета его ждал Стогов.
- Ну что? - Бурмистров распахнул дверь.
- Есть кое-какая информация.
- Заходи.
- Я договорился о встрече, Капитонов на месте, можно ехать хоть сейчас, - сказал Стогов.
- Что еще?
- Говорил по "тройчатке" с пэвэошниками... Растолковали про эту ассоциацию. Они под шумок, когда разваливались союзные министерства, подгребли под себя несколько КБ и предприятий, влезли в конверсионные программы. Не терялись, как говорится. Есть свой информационный центр, связанный с регионами. Занимаются даже социологическими исследованиями. Им разрешена и коммерческая деятельность. Торгуют и за валюту, и так. Все солидно, с размахом, чувствуется опытная рука и гигантские связи. Дирекция занимает два этажа в пятиэтажном доме, где-то за Маяковкой. Объяснили, как проехать. Говорят, снаружи домик неказистый, а внутри - ковры, бронза, дуб, компьютеры. Есть даже бюро пропусков. Фирма. На уровне мировых стандартов.
- Кому подчиняются? - спросил Бурмистров.
- Никому. Как говорится, одному только закону. Который к тому же ещё и не писан. Что хотят, то и делают.
- Очень интересно. А спецназа у них своего нет?
- Все может быть, - Стогов улыбнулся. - Пэвэошники уверяют: эти ребята могут все что угодно. Если, конечно, захотят.
- Надо, чтобы захотели. Вызывай машину и соедини-ка меня с Капитоновым... Переговорю сам, для приличия.
Бурмистров был доволен, хотя виду не подавал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43