Я где-то читала, что у лунатиков во сне сила необыкновенная.
— Да, возможно…
Кряхтя, баба Маша подняла с пола растерзанную подушку и, как следует отряхнув ее, положила на нары.
— Приляг, детка. И прости меня, старую, — она легонько толкнула Женьку в плечо, и та кулем упала на жесткое ложе. — Ты не накручивай себя. Не могла ты это сделать… Даже во сне…
— Почему вы так думаете? — сквозь слезы спросила девушка.
— Уж я кое-чего повидала в этой жизни, поверь. Я за тобой, сколько сидим здесь, все время наблюдаю. Ты не убийца!
— А вы их видели, убийц-то? — Женька недоверчиво повернула голову в ее сторону.
Старушка тихонько захихикала и прошаркала к окну. Задрав голову, она простояла там минут десять, ничего не отвечая и не поворачиваясь. Наконец, когда девушка совсем уже отчаялась услышать в ответ что-либо вразумительное, Сатанистка повернулась и с лихорадочным блеском в глазах тихо произнесла:
— Видела!.. И не один раз!..
От того, каким тоном это было сказано, Женька невольно поежилась. В памяти сразу всплыла недавняя сцена в бане, куда ее принудили пойти, несмотря на все заверения, что она прекрасно справляется с умыванием и в камере. Но Люськина сменщица и слушать ничего не хотела.
— Положено, значит, положено, — бурчала она, выводя девушку в коридор. — Свои порядки будешь дома наводить, если туда вернешься…
Прикрываясь тазиком, Женька прошла в дальний угол душевой и застыла немым изваянием, дожидаясь своей очереди. Дабы не привлечь к себе нездорового любопытства, она отвернулась от присутствующих. Их голые силуэты были едва различимы в душном пару. Девушка уставилась невидящим взглядом в стену, покрытую буро-зеленой слизью.
Неожиданно разговор за спиной привлек ее внимание. Она насторожилась и, дождавшись своей очереди, принялась намыливаться, вся обратившись в слух.
— Говорю тебе, она потому и в баню не ходит, что ей Сатанистка не велит, — шепелявил чей-то голос.
— Ладно, будешь мне гнать пургу. Может, ей стыдно такие мощи на людях показывать. Ты глянь на нее — за шваброй спрячется, — хихикнул кто-то в ответ. — Хотя мордашка симпатичная, одни глазищи чего стоят, да и сиськи вроде в норме…
— Ага, а бабка почему не ходит? — проигнорировав последнюю фразу, спросила собеседница.
— Ну не знаю, да и знать не хочу, лучше потри спину. — Разговор принял игривое направление, из чего Женька сделала вывод, что эти две женщины состоят в более чем дружеских отношениях.
Быстро помывшись, она юркнула в раздевалку и совсем уже было возблагодарила бога за то, что все обошлось, как к ее спине прильнула чья-то пухлая грудь и в ухо гнусаво пропели:
— Слышь, Дошлая, а ты не хочешь попробовать меня?
На мгновение замерев от ужаса, Женька шарахнулась в сторону, поскользнулась на мокром полу и едва не растянулась во весь рост. Дружное ржание над головой подтвердило самые страшные ее предположения.
Наслушавшись от бабы Маши различных историй о том, чем иногда кончаются подобные предложения, она сжалась в комочек в углу и лишь поглядывала на присутствующих исподлобья.
— Слышь, Верка. Она тебя не хочет! — игриво вильнула бедрами молодая девушка, чьи формы могли затмить прославленных голливудских красоток.
— Это мы еще посмотрим, — сразу окрысилась Верка и, протянув мускулистую руку с короткими толстыми пальцами, больно схватила Женьку за руку. — Встань!
Понимая, что перевес в силе явно не на ее стороне, девушка безропотно подчинилась.
— И что скажешь? — прошипела Верка, грубо поглаживая посиневшее от ужаса и холода тело Женьки.
— Ничего, — еле слышно проблеяла она. — Я… я… пожалуйста, отпустите меня…
— Почему я должна тебя отпускать? — женщина хищно прищурилась. — Ответь мне — почему? Ты такая симпатулька. Глазки голубенькие, волосики светленькие. Ну прямо ангелочек.
— Я… я… — забормотала Женька, едва не теряя сознание, — потому что я — девушка.
— Что-о-о?! — От неожиданности Верка опешила, а затем, задрав голову, зычно расхохоталась. — Нет! Вы видали?! Девушка!..
Присутствующие, кто так же громогласно, кто тоненько подхихикивая, вторили ей.
— Верка, а ты спроси: карга не собирается принести ее в жертву дьяволу? У них, у сатанистов, целомудрие в чести… — сквозь смех спросила обладательница роскошного тела. — Я слыхала, что на ее счету не одна загубленная душа.
Смех понемногу стих, и все присутствующие с любопытством уставились на Женьку. Она стояла, трясясь словно осиновый лист, в крепких руках здоровенной Верки.
— Тебя спрашивают, — тряхнула ее та. — Отвечай!
— Нет, нет, — отчаянно замотала головой девушка. — Она меня не обижает. Как раз наоборот…
— Да?! — Верка недоверчиво хмыкнула. — Лялька ведь не врет… Бабка твоя вместе с пацанами приносила людей в жертву.
— Как это? — Женька попыталась освободиться от влажных объятий любительницы острых ощущений.
— А так, — не ослабила та хватки. — Головы отрезали, крест перевернутый вешали и пляски устраивали…
Ошалело хлопая глазами, Женька силилась понять, о чем ей говорят, но не могла. Перед мысленным взором вставала тихая улыбка бабы Маши и ее натруженные узловатые руки, которые она любила кротко укладывать на колени…
Неизвестно, чем бы закончился этот своеобразный диалог, но в раздевалку вошли две охранницы и, отчаянно горлопаня, принялись отдавать приказания.
В камеру Женька вернулась еле живая и на все расспросы соседки лишь отрешенно мотала головой.
Со временем эта сцена постепенно была вытеснена из памяти монотонностью тюремного бытия. Сейчас же, слушая зловещий шепот бабы Маши, Женька вдруг со всей отчетливостью поняла, что здесь, где она прожила почти год, хороших людей быть не может.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10