Монтан рассеянно набивал табаком трубку, косясь на девушку.
- Это хорошо, Найрн. Мне приятно, что ты сочла нужным прийти сказать мне, что не выдала меня полиции. Ты все ещё думаешь, что я убил Барбару Бэрон и Вилли Клита? - холодно спросил он.
Девушка пристально посмотрела на него и отвела глаза. Немного помолчав, она сказала:
- Я... не знаю. Может быть... ты этого не делал. - И без всякого предисловия слезы заполнили её глаза и незамеченными потекли по щекам.
- Найрн, дорогая. - Монтан бросился к ней. Но при его первом же движении она вытянула вперед руки и закричала:
- Не подходи ко мне! Я тебя ненавижу. Боже мой, как я тебя ненавижу! Ты никогда не узнаешь, как сильно я тебя ненавижу. Я умру, если ты прикоснешься ко мне. Отойди прочь, ты меня слышишь?
Монтан неподвижно замер в центре комнаты и улыбнулся. Но отнюдь не радостной улыбкой.
- Ты - просто дурочка, - мягко сказал он, - просто ужасная маленькая дурочка. Мы же раньше обо всем с тобой говорили. И это не может служить для тебя извинением. Бабс Бэрон нуждалась в том, чтобы ей был преподан урок. И я это сделал. Послушай меня, Найрн. И послушай внимательно. Я хочу сказать тебе кое-что. Мне совершенно наплевать, если ты...
Она нащупала за спиной ручку двери и распахнула её. Монтан и Пирсон прыгнули одновременно. Капитану пришлось идти немного дальше по крытой жестью крыше веранды к окну; жесть прогнулась под ним, правда только на несколько дюймов. Так что он удержался, перемахнул подоконник и оказался в комнате.
Монтан услышал, как он ворвался в комнату, и схватил девушку за плечо, крича:
- Смотри, Найрн, - и когда Пирсон оказался посреди комнаты, схватил девушку в свои объятия.
Монтан оказался совершенно неготов к тому, что его ожидало. Девушка откинула голову и сильно двинула его в челюсть. От боли и неожиданности он шарахнулся назад и они оба упали на пол. Маленькая промокшая девушка, вся, казалось, состоявшая из локтей и коленок, и большой сильный мужчина, оглушенный и разъяренный.
Когда Пирсон наконец-то решил, что делать дальше, ему пришлось столкнуться с Сильвией Бейнс, выскочившей из полумрака с занесенным над головой стулом.
- На помощь! Убивают! Полиция! - закричала она и, повернувшись к девушке, продолжила:
- Не стой столбом! Бей его сзади.
Пирсон попытался образумить женщин, но несмотря на все его объяснения, они продолжали считать его грабителем. Когда ему удавалось справиться с одной, тут же приходилось отбиваться от другой. Все это растянулось на добрых пятнадцать минут, прежде чем ему удалось покинуть комнату.
Капитан поспешно осмотрел весь дом, но безрезультатно. Монтан, разумеется, исчез. Пирсон схватился за телефон. Сообщение было немедленно передано в местный полицейский участок; машина, набитая детективами, ждала у начала Перо - стрит, она подъехала к дому, только чтобы захватить капитана и немедленно начать повсеместные поиски.
Филипп Монтан сбежал на машине Сильвии Бейнс.
Глава 22
Через полчаса брошенная машина была найдена возле станции Фордхем-роуд восточной ветки подземки. Если у Монтана не было возможности выехать из города, оставалось скрыться в самом городе, и из всех мест в мире, где понадобилось бы разыскать человека, это место с его миллионами и миллионами укрытий и огромными толпами людей, безымянных и безразличных, и к тому же все время перемещавшихся с места на место, как морские волны, было худшим из худших.
Когда Двейр услышал новости, он взревел, как бык в предсмертной агонии:
- Он дважды был у вас в руках. Дважды! И вы позволили ему уйти!
- Его следует найти, - сказал комиссар.
- Это ни к чему не приведет. Он опять ускользнул от нас. Это плохо, заметил помощник главного инспектора Сирс.
- Инспектор, вы собираетесь упрятать этих женщин в тюрьму, верно? спросил Пирсон.
Только Макки говорил очень мало. Он не был слишком подавлен исчезновением Монтана, и сухо бросил:
- Пока девушка у нас в руках, никуда он не денется.
Пирсон потрогал шишку размером с яйцо у себя на голове и недоверчиво проворчал:
- Вы считаете, она ему нравится?
Шотландец усмехнулся.
- Милый мой, о вкусах не спорят, и не забывай, что она не может прийти к мужу с пустыми руками.
Пока Макки ждал на станции Кингсбридж известий от Пирсона, он воспользовался случаем и заглянул к Титусу Фэрчайлду. Ривердейл относился к этому полицейскому участку и с тех пор, как двадцать два или двадцать три года назад умерла его жена, Титус жил здесь в старом доме на берегу Гудзона немного к северу от дома Оливии Рен.
Общее мнение состояло в том, что Титус спятил, но был совершенно безвредным. В хорошую погоду можно было видеть, как он медленно бродит по большому участку, сопровождаемый сиделкой. Прислуга состояла из кухарки, которая также присматривала за домом, медицинской сестры и садовника. Часто приезжал художник Джордан Фэрчайлд, сводный брат Титуса, навещали его и другие родственники.
Макки поговорил с доктором Стенхоупом, который долгие годы лечил старого джентльмена, получив его в наследство от своего отца. Стенхоуп Макки понравился. Тот считал, что Титус пребывает во вполне приличной форме, если не считать его артрита. На прошлой неделе был довольно неприятный приступ, но сейчас он уже поправляется.
- А вот насчет его умственного состояния, инспектор, боюсь, не смогу сказать вам ничего утешительного. Правда, никогда нельзя сказать наверняка, но Джордан Фэрчайлд привлек лучших врачей, весной они его осмотрели и не оставили никаких надежд.
После этого Макки поговорил с врачом Хью Бэрона, жившим на Парк авеню. Существовала возможность, что Бэрон инсценировал приступ, чтобы дать своей молоденькой племяннице шанс сбежать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64