Два эксперта из федерального бюро криминалистики быстро определили, что речь идет о машинке квартирантки Брюне. На первый взгляд, появилась серьезная улика. Но... письмо в действительности было отпечатано 28 сентября 1959 года, то есть почти за семь месяцев до убийства. В этом эксперты были непоколебимы, поскольку анализ печатной краски показал, что ей не меньше полугода.
Но зачем же Вере Брюне понадобилось полгода назад делать "пропуск" для убийцы, если она еще не знала, что Праун лишит ее наследства? Да и к тому же всегда был риск, что недоверчивая экономка могла не впустить на пёкингскую виллу псевдо-Шмитца.
Указанное противоречие так никогда и не было разрешено, хотя пресса старательно искала и, похоже, находила объяснение этому: вероятнее всего, озабоченная сбором улик против Веры Брюне комиссия сама сфабриковала из письма важнейшее доказательство каким-нибудь простым и в то же время надежным способом - например, поменяв местами машинки - они ведь были одинаковые - или образцы текстов... Полиция и прокуратура утверждали к тому же, что подпись "Отто", написанная от руки в конце письма, тоже была поставлена не врачом, а подделана Верой Брюне. Однако доказать это не удалось. Эксперты-графологи заключили, что имя из четырех букв, во-первых, не дает достаточных оснований для аргументированных выводов о подделке подписи, во-вторых, не исключает возможности, что письмо подписано действительно самим Прауном... Но если он его подписал, тогда и отпечатать должен был на своей машинке. Другими словами, почерковедческая экспертиза поставила под большое сомнение доказательную ценность письма.
Тем не менее мюнхенская специальная комиссия использовала это более чем спорное "голубое письмо" для того, чтобы получить у судебного следователя ордер на арест Веры Брюне. 3 октября 1961 года она была арестована по подозрению в убийстве. Но если для ареста хватило письма, то для судебного процесса полиции нужно было раздобыть сообщника-убийцу, который под видом доктора Шмитца в святой четверг I960 года проник на виллу и убил доктора Прауна и его экономку. Ясно было, что без этого сообщника все обвинение просто развалится.
Не прошло и двух недель, как комиссия разыскала старого знакомого Брюне, который казался крайне подозрительным, поскольку купил у нее старый "фольксваген", подаренный доктором Прауном. Это был Йохан Фербах, обыкновенный слесарь-монтажник сорока восьми лет, проживающий в Бонне. 14 октября, через одиннадцать дней после ареста Брюне, его задержали, сначала даже без ордера, так как для его получения не было ни малейших оснований. Сотрудники, которые вытащили его утром из постели, не рискнули объявить ему о причине ареста. Они наврали, будто он купил краденую машину у женщины, которая якобы является шефом международной воровской банды, и, чтобы выйти на ее след, им нужно получить от него кое-какие сведения.
Искренне желая помочь полиции, Фербах рассказал все, что знал о Вере Брюне:
- Я познакомился с ней в сорок четвертом, в Бонне, после налета американской авиации. Она с матерью жила на той же улице, что и я. В их дом попала бомба, и все жильцы оказались в подвале, под обломками. Я участвовал в спасательных работах и откопал Веру Брюне... спас ее и ее мать. Через несколько месяцев она отплатила мне тем же... Я ведь сбежал из вермахта, когда стало ясно, что война проиграна. Ее тогда эвакуировали в один замок в Рейнской области, там она меня и прятала до конца войны.
Простодушно и совершенно не подозревая, что своими показаниями роет себе яму, он рассказал о том, какая замечательная женщина эта Вера Брюне - о такой можно только мечтать.
В той же простодушной манере сотрудник полиции спросил:
- Да-а, господин Фербах, вы, наверно, за такую женщину пошли бы на все, если бы она предложила вам... ну, скажем, жениться на ней и вместе уехать в какой-нибудь прекрасный замок, например, в Испании? Без забот, без этой каждодневной скучной работы...
Такой наивный вопрос даже развеселил Фербаха:
- Ну, знаете... А вы бы что, отказались с такой женщиной, как Брюне, да в испанском замке... В конце концов, я же не монах. Боюсь только, что она найдет себе кого-нибудь получше, чем мы.
Он рассмеялся, так как не мог и предположить, что через несколько месяцев в присяжном суде ему напомнят, как в полиции он сознался, что находится в полном подчинении у Веры Брюне и готов на все, если она выйдет за него замуж и уедет с ним в Испанию.
Йохан Фербах даже не удивился, когда полицейский его спросил:
- Господин Фербах, что вы делали 14 апреля прошлого года?
Как и тысячи других людей, которых вдруг спрашивают, что они делали такого-то числа полтора года назад, он пожал плечами и ответил:
- Понятия не имею, господин комиссар. Не могу я этого сегодня вспомнить. Надо бы поспрашивать друзей, может, с кем в скат играл...
Однако Йохану Фербаху уже не довелось спросить своих друзей, не играл ли он случайно с ними в скат в тот день, когда на Штарнбергском озере застрелили доктора Прауна и Эльфриду Клоо. По завершении многочасового допроса ему объявили, что он арестован за соучастие в убийстве. В обосновании ордера на арест было написано: "Обвиняемый признался, что он согласился бы на любое требование Брюне, если она выйдет за него замуж и возьмет с собой в Испанию. Вместе с тем он не смог предъявить алиби на ночь преступления. К тому же обвиняемый испытывает чувство глубокой признательности к Брюне, так как в конце войны она спасла его от расстрела по приговору военно-полевого суда за дезертирство. Весьма вероятно, что он совершил преступление по наущению Брюне, так как хотел доказать ей свою благодарность и надеялся уехать с ней в Испанию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88