Светлана Ивлева испытывала глубокий страх. Впервые её жизни угрожали столь реально. Даже те страшные недели в Петербурге, когда у неё вымогали деньги и комнату, не шли ни в какое сравнение. Там, у себя на родине, она могла ещё надеяться на сочувствие, на участие государственных структур. И правда, милиция избавила её от беды. А на кого рассчитывать здесь? Нет ни влиятельных знакомых, ни документов. Она рабыня здесь, не человек и целиком зависит от милости хозяев. Теперь не стало и хозяйки. В этой ситуации любой может безнаказанно делать с ней все, что захочет...
Летела она сюда через Будапешт. Курт встретил её, как было обещано в фирме, вычисленной через газету. Поселили в квартире, и ещё полторы недели ждала обещанной нелегальной переброски через границу. Иначе было не проникнуть - визу так и не удалось открыть. Это теперь она предполагает, что сделано это было намеренно, чтобы здесь она оказалась бесправной нелегалкой. А тогда нежно благодарила всех, кто помогал. В том числе приятеля Курта, пересекшего с ней границу на собственном самолете. В Армбурге её встретила фрау Корфф, дородная женщина средних лет. Деловито осмотрев вновь прибывшую, она просияла. Сказала пару едва понятных комплиментов вроде "отличная кобыла для частой выездка", которым её научили каверзные девчонки, попадающие сюда из России. Фрау дала Светлане немецкий паспорт на случай таможенной проверки и повезла к себе. Да, у неё действительно было четыре магазина. Однако у неё и в мыслях не было предлагать работу в них. За прилавком будут стоять её соотечественницы, вышколенные для работы с покупателями, а не приезжие девахи. Их место в специальном квартале города, где полиция не любит появляться, а добропорядочные граждане приходят, если вынудят обстоятельства.
В борделе фрау Корфф было уже около десятка русских девушек, и только половина из них имела официальные разрешения на проживание в стране. Фрау Корфф продлевала им визы на любые сроки. Светлана сразу почувствовала её могущество. Перед ней трепетали не только работницы, но и соседи. В полиции, как казалось, у неё все если не родственники, то лучшие друзья.
В первый же день Светлана была потрясена своим бесправием. В комнате, куда её поселили, она увидела на обоях над кроватью полуметровое пятно плохо замытой крови.
- Боже мой, что это?
Объяснение потрясло её.
- Одна сучка решила побольше намолотить и снизила тарифы на услуги. Курт полетел с ней обратно в Венгрию, чтобы потом по почте выслать останочки в цинковом ящике. Он часто возит тех, кто не выполняет условий договора, - пояснила высокая миловидная девушка из Тулы, которую почему-то звали Кочергой.
- А кто ее?
- Когда молчишь, то слаще спится. Я думаю, сами девочки. Или заплатили, чтоб ручек не пачкать. И тебе фрау эту комнату выделила затем, наверно, чтоб ты сразу усвоила правила поведения. Ничего, отмоешь пятно или секс-плакатиком закрой.
- А что я буду делать?
- Ты - проститутка. И распрощайся с отговорками, мечтами. Легче будет.
- Мне в фирме обещали работу в магазине.
- Будет время и в магазине сможешь подрабатывать. Это уже по желанию и с согласия фрау.
- А если я не согласна?
- Иди на улицу. Никто тебя не держит. Ты что - первая такая? Были уже. Уходили. Не знаю, с подачи ли фрау или сами по себе, но полицейские тут как тут. Паспорт, виза! Нет виза? Под зад коленкой! Поизмываются, подержат в камерах. Не знаю, правда ли, только все соглашались работать в борделе. Ну куда ты денешься?
- Есть же посольство, консульство...
- Тебя спросят, как ты сюда попала. А ответят: как попала, так и выбирайся. Если за нас родное правительство будет платить, я поверю в Господа Бога! Чтобы благодетельное консульство дало тебе денег на обратный билет за красивые глазки, ножки, сиськи? Не смеши!
Первую ночь Светлана осваивалась в комнате и ломала голову, как ей быть. Она предполагала, что придется заняться этим ремеслом, если хочешь денег, но до последнего надеялась на простую работу где-нибудь в магазине, кафе. А попала на молотилку. Кочерга рассказала, что в сутки будет четыре-пять клиентов. В борделе - демократия и равенство. Вся работа делится поровну, и получают все одинаково. Те, кто утаивает доходы, занижает их, преследуются строго и даже жестоко. (Смотри пятно на стене.)
Уже на следующий день фрау Корфф вызвала её к первому клиенту. Светлана поднялась наверх, ибо спальни девушек располагались в полуподвале, и остановилась у входа в комнату, желая дать понять фрау, что она ещё не приняла решение. Но властная женщина указала на худощавого мужчину с крупным носом - турка или грека? - и приказала: "Работа!" Видя нерешительность, фрау взяла Светлану за руку, подвела к клиенту и, глядя в глаза, пояснила жестами, что надо делать. Пососав свой большой палец, она сунула его торчащим себе под юбку, а затем - Светлане. Уверенная, что курс молодого бойца сексуального фронта окончен, фрау удалилась. Турок оказался то ли порядочным, то ли дисциплинированным дураком. Видя, что некуда деваться, молодая женщина разделась и легла. Клиент ждал обхождения и приглашения, но не дождался. Снял пиджак, потом подумал, снова надел и вышел. Через минуту вошли фрау Корфф и Кочерга.
- Ну что разлеглась! Освободи сексодром для ветерана, строишь из себя целочку. Одевайся!
Фрау с извинениями (клиент нажаловался) подвела турка к Кочерге. Та потерлась грудью и бедрами об интимные места мужчины, расстегнула ему брюки и приступила к эротическим ласкам. Хозяйка борделя, снова сунув палец в рот, посмотрела на Светлану, всем своим видом выражая непонимание: почему бы тебе это не сделать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95